рот, что, в свою очередь, означало наесться мошек.
Не выдержав, Миро погрузился в болотную воду. Теперь на поверхности оставалась только часть его лица, так что дышать приходилось носом. Идти было трудно, зато под водой не было мошкары.
Вот теперь Миро горько жалел о том, что решил идти через болота. Теперь он чувствовал себя полным дураком. Неужели не понятно, что если бы бабушки хотели его видеть, они давным-давно написали бы ему письмо!
Они не приехали на его коронацию. Не прислали ему ни словечка после смерти дяди Дракомора. Наверное, они не хотят знать Миро. И вот он будет заживо сожран мошкарой ради счастья увидеть двух старушенций, которым нет до него никакого дела!
Казимира увидела Миро и зашлёпала к нему. Туча мошкары расступилась, когда она плюхнулась в трясину.
Вода сомкнулась над её головой. Туча мошки опустилась ниже – теперь она зависла в нескольких дюймах над поверхностью болота.
Казимира вынырнула, задыхаясь.
– Бр-р-р-р! – закричала она. – Я всё здесь ненавижу!
Миро никак не ожидал, что настанет день, когда он будет так часто соглашаться с Казимирой.
Когда солнце село, дети начали дрожать в холодной воде. Конья тоже погрузилась в болото, и на её большом усатом лице было написано невыразимое страдание.
Последний лучик солнца вспыхнул на серебряной паутине. И в этот миг Миро заметил…
Воздух над паутиной, как и повсюду, был густ от мошкары.
Но под сетью не было видно ни одной мошки.
Глава 22
Паутина накрывала сразу несколько островков. Она была растянута над высокой травой как палатка. «Может быть, я смогу там спрятаться?» – подумал Миро.
Он бросился к ближайшему островку, вцепился пальцами в мшистую землю. Чтобы не повредить паучий шёлк, на остров пришлось вползать на животе.
Но дело того стоило – честное слово! – потому что под паутиной не было ни одной мошки.
Миро дополз до середины острова и перевернулся на спину. Он с наслаждением вдыхал чистый, свободный от насекомых воздух. Над ним блестела паутина, и даже в сумерках Миро видел, что она вся усеяна мошками. Здесь их были сотни, если не тысячи.
Миро сладко выдохнул. Никогда в жизни он не испытывал такого восторга при виде паутины.
– Эй, Казимира! – крикнул он. – Здесь совсем нет мошкары!
Казимира не раздумывала ни секунды. Миро услышал, как она шлёпает в его сторону, затем стало тихо – это принцесса нырнула под воду – и, наконец, близкое чавканье грязи возвестило о том, что Казимира лезет на берег.
Конья последовала за принцессой. Для такой огромной кошки она на удивление ловко проползла под паутиной.
Сеть была натянута достаточно высоко, чтобы дети могли сидеть, но Казимира улеглась рядом с Миро и свернулась мокрым клубочком. Конья взялась за исполинский труд вылизывания мошек из своей шерсти.
Очень долго дети молча лежали рядышком под огромной паутиной. Принцесса негромко и сердито пыхтела – наполовину злилась, наполовину плакала.
Миро