вежливо улыбалась, но на самом деле испытывала крайнюю неловкость.
– Не могу обещать, что мы сможем прийти. Мой супруг неважно себя чувствует и редко выходит из дому, разве только по работе.
Элизабет вдруг резко высунулась из окна, держась за рейку, на которой крепилась штора. Она попыталась поцеловать Кэт в щеку. Однако вместо этого угодила старой знакомой в глаз полями своей шляпы. Кэт отшатнулась, вскрикнув от боли и неожиданности.
– Ой, извините! – смутилась Элизабет. – Я такая неловкая. Прошу, простите меня.
– Ничего страшного, – произнесла Кэт, чувствуя, что глаз слезится.
Молодая женщина выглядела такой несчастной, что Кэт была просто не в силах на нее сердиться. Она вспомнила, какой неуклюжей Элизабет была в детстве: вечно проливала молоко, наступала на подол своей юбки. Да она и сейчас еще почти ребенок. Элизабет ведь моложе Кэт, значит ей не больше семнадцати-восемнадцати лет.
– Так вы отобедаете с нами? – настаивала Элизабет, ее щеки еще больше порозовели. – Я не отпугнула вас своими оплошностями? Кэтрин, пожалуйста, скажите «да».
– Да, если вы этого хотите, – проговорила Кэт, испытывая жалость. – С удовольствием.
– Вот и хорошо, Кэтти. Помните? В детстве я называла вас Кэтти, а вы меня – Бетти.
– Ты повстречала на улице госпожу Кромвель? – переспросил Хэксби, хмурясь. – Это что, шутка?
Он был раздражен и говорил громче, чем обычно, и чертежник Бреннан за своим столом в другом конце помещения поднял голову.
– Нет, сэр, – тихо ответила Кэт, пытаясь сдержать недовольство. – Я и впрямь видела сегодня Элизабет Кромвель.
– Да неужели? А разве ты не слышала, что ее светлость, супруга лорд-протектора, скончалась три года назад? – Временами, когда Хэксби одолевала болезнь, он разговаривал жестким ироническим тоном. – Или ты имеешь в виду ее дочь Элизабет, миледи Клейпол? Так та умерла еще раньше. Что за чушь!
– Я имею в виду внучку Оливера, сэр. Старшую дочь Ричарда, последнего протектора. Мы с ней в детстве играли вместе.
Хэксби уставился на жену, открыв рот. Нос у него покраснел, и на кончике висела капля влаги. Бедняга страдал от простуды, и это еще сильнее портило его характер, который и так становился все более переменчивым. Из-за болезни муж Кэтрин сделался непредсказуемым и часто гневался. Правда, он не всегда был таким. К сожалению, этим утром Хэксби был не только раздражительным, но и относительно бодрым. А потому решил выяснить все подробности:
– Ты… знала протектора и его семью?
– Мой отец часто виделся с Оливером, он был знаком и с Ричардом тоже, но дружил с Генри, его младшим братом. Иногда папа брал меня с собой в Уайтхолл.
Когда Кэт вспоминала те дни, что случалось редко, ей представлялось, что воспоминания эти принадлежат кому-то другому. Ей казалось нереальным, что молодая жена престарелого землемера когда-то была наследницей немалого состояния, а ее родители близко знали Кромвелей. Ее отец был одним из самых богатых каменщиков