постараться ради меня. Что-то не заметила, чтобы вы с Сашей стали лучшими друзьями.
Михаил: Не могу иметь ничего общего с человеком, который укладывает волосы гелем.
Ульяна: Аааа! Прекрати! Во-первых, он так делает не всегда. А во-вторых, он просто следит за собой.
Михаил: Никогда на моих полках не будет баночки с…
Ульяна: Все, тема закрыта! И не пиши мне в ближайшие дни. Я обиделась.
Михаил: Прости.
Михаил: Все-таки дуешься?
Михаил: Уль, извини. Я больше не буду. Точнее, я постараюсь.
Михаил: Когда тебе надоест обижаться, напиши мне. Я буду жать, подруга.
Ульяна: Пф… делать мне больше нечего – обижаться. Мне просто работать надо.
Ульяна: Все, пока. И не забудь о встрече в пятницу вечером.
Михаил: Как я могу забыть о наших чудесных парных свиданиях! (закатывает глаза).
Михаил: Беги делай свою важную работу. До встречи в пятницу.
В эту пятницу мы должны были пойти на двойное свидание, хотя было полнейшим бредом называть так наши посиделки, в течение которых мы с Мишей отвечали за то, чтобы не возникало неловких пауз и Саша с Полиной участвовали в разговоре. Большим облегчением было, если мы ходили в кино. Тогда беседы сводились к минимуму, мы с Мишей сидели между Сашей и Полиной, а после довольно быстро расходились каждый в свою сторону. Возможно, зря мы с Мишей вообще что-то такое затеяли. Проще было бы нам двоим видеться время от времени, не пытаясь никого подружить.
Глава 7
– Ульяна, – обратилась ко мне Полина, манерно отложив вилку и нож.
Мы сидели вчетвером в ресторане в очередной попытке навести мосты между нашими половинками и друг другом. Я знала, что Саша не испытывает особого энтузиазма, но при этом и не возражает. Миша ему нравился. Он до сих пор за глаза называл его «Друг-который-не-парень», когда хотел подразнить меня. С Полиной подружиться у меня по-прежнему не получалось. Моя ходячая проблема из детства и юности была все такой же надменной и неприятной. Я никак не могла сбросить с себя оцепенение, когда мы находились в одном помещении. Но я боялась, что если выйду из анабиоза, то обрасту колючками, как дикобраз, и буду только переругиваться с ней. Полина тоже не проявляла особого дружелюбия, так мы с ней и оставались чужими, которые пытались распилить одного мужчину. Сейчас, когда у меня был Саша, я готова была отдать Полине первенство. Но все равно ревниво следила, чтобы Миша был с ней счастлив.
– М? – Я оторвала взгляд от тарелки и заметила, как Миша губами говорит Полине: «Ну же, давай!»
– Миша сказал, – начала она, распрямив спину, – что ты будешь сопровождать группу фильма «Музыкант» из Америки.
– Да, – ответила я, бросив на Мишу недовольный взгляд. Ну зачем он ей рассказал?
– Я буду очень, очень благодарна, если ты поможешь мне получить автографы актеров. Особенно меня интересует Эшли Марин и… Тони.
Я сдержалась, чтобы не поморщиться – имя Тони в ее устах прозвучало с таким придыханием, что на месте Миши я бы забила тревогу. С ответом я не спешила. В теории, почему бы и нет. На практике, я не знала, как воспримут это сами