служба.
– Теперь ваша очередь, госпожа Мэрриш. – Сотрудник банка передал биосканер в мои руки. – Дождитесь, пожалуйста, четырех огоньков, это будет подтверждением всех транзакций.
Я взяла устройство в руки и задумчиво уточнила:
– А если я не буду подтверждать три последние операции? Я могу подтвердить только первую?
– Ориелла! Что ты себе позво…
Я буквально кожей ощутила, как вскипает и заводится муж, но и сама уже была на пределе. Это деньги, которые дает государство на детей. И если Морис хочет праздник в свою честь, то пускай зарабатывает на него сам. Мне надоели его скачки настроения и неограниченные траты на себя любимого за наш счет.
– Да, конечно, вы можете подтвердить только взнос на ипотеку, – не моргнув глазом сообщил клерк. – В таком случае перевод будет только за дом.
– А оставшиеся двести кредитов?
– Будут заморожены и останутся лежать на счету Ланса и Лотта Мэрриша. Потратить вы их сможете, только если придете с мужем к взаимному согласию и каждый подтвердит операцию своим отпечатком.
– То есть не сгорят?
Когда мы получили первую дотацию по рождению близнецов, Морис уверял, что если деньги не потратить, то государство придумает причину, по которой их можно отобрать. Сейчас я склонялась к тому, что он просто умело играл словами.
Молодой цварг посмотрел на меня почти возмущенно:
– Нет, разумеется!
Я кивнула, поднесла ладонь к биосканеру, дождалась первой вспышки и тут же убрала руку. После чего в абсолютной тишине вышла на улицу. Кипящий от возмущения Морис шел позади на несколько шагов. Не надо было обладать способностью мужчин-цваргов читать эмоции, чтобы понять: когда придем домой, разразится очередной скандал.
Так оно и вышло.
Морис припарковал флаер, наехав на куст роз, который я удобряла несколько месяцев, чтобы он прижился на новом месте, хлопнул водительской дверцей и резко развернулся.
– Ты выставила меня нищебродом! – заорал он, стремительно краснея.
В его системе координат самые ужасные оскорбления касались низкого заработка и намеков на смешанную кровь. Даже удивительно, что он взял меня в жены, зная, что я наполовину эльтонийка.
– Ты не спрашивал моего согласия на эти траты. Я сделала лишь то, на что имела право.
– Я спрашивал твое согласие, когда ты выходила за меня замуж! Этого достаточно. Ты сказала «да», хотя знала, что я всего лишь шофер, а теперь попрекаешь меня этим!
– Не попрекаю. Я всего лишь хотела, чтобы деньги на детей…
– Вот! Вот! Снова деньги! Ты только о них и думаешь! Меркантильная эльтонийка! Я дал тебе все: дом, детей, образование, зарплату, гражданство Цварга, а ты только и думаешь о деньгах. Меня предупреждали, что женщины с Эльтона – расчетливые твари, но я не представлял себе, до какой степени! – в сердцах воскликнул супруг.
Кислая горечь, которая поселилась во рту еще во время пребывания в банке, растеклась по языку и