помолчала, задумавшись, потом неуверенно продолжила:
– Там было что-то такое: «Однажды зимой три дня подряд шел снег… В сумерках на третий день кто-то постучал снаружи в дверь его дома». Кензо вышел на улицу… Увидел всю засыпанную снегом фигуру незнакомого монаха. Да, что-то вспоминаю, я ведь несколько раз читала тебе эту сказку и вот даже сама запомнила. Но сейчас-то ты взрослый и… ты живешь если не на самой Золотой горе, то по крайней мере нельзя сказать, что «далеко-далеко от Токио».
– Может быть я вовсе не Кензо, а странствующий монах, – предположил Ричи. – И путь мой длинен. Я сбился со своей дороги и долго блуждал, пока не заметил мерцавший впереди огонек…
– И кто этот добрый человек, что пожалел путешественника, но стесняется пригласить его в свой бедный и грязный домишко? – спросила мать. – Уж не Джанко ли пришла?
– Увы, Джанко занята работой, – пояснил Ричи, – и устройством своей личной жизни.
– Это все наветы, не верь, – возразила Тэкера, но как-то не очень уверенно. – Ну если не Джанко, тогда кто соблазнился на твою старую убогую циновку?
Ричи грустно улыбнулся и помолчав сказал:
– Никто не соблазнился, мама. Но если бы кто-то постучал в мою дверь, я бы, конечно же, открыл ее. Ведь ты меня учила, что гостеприимство – это важное качество, которое должно быть у каждого человека, независимо от бедности или богатства его обстановки.
Тэкера согласилась:
– Да, Ричи ты прав. Гостеприимство – это знак уважения к другим и желание помочь им. Мы с отцом всегда будем рады гостям в нашем доме, даже если гость окажется странствующим монахом. Или монашкой.
Потом, может быть решив, что ее намек может быть воспринят сыном неверно добавила:
– Я горжусь тем, что у меня такой замечательный сын, который любит принять гостей…
Так они проговорили с матерью около часа. В основном вспоминали. Ричи давно так ни с кем не говорил. Наконец они распрощались довольные друг другом. Он подъехал к дверям спальни и убедился, что Аня крепко спит, как может спать только человек с чистой совестью, или живущий в соответствии с привычным часовым поясом. Поэтому, Ричи, помаявшись немного набрал своего приятеля из «младшей семьи», родители его друга детства Таро-кун всю жизнь работали на родителей самого Ричи.
– Здравствуйте Рюу-сан, – отозвался парень, тяжело дыша.
– Я не помешал тебе, – поинтересовался Ричи, – тебе удобно разговаривать?
– Да, вполне, – ответил тот с каким-то кряхтением, и Ричи подумал, что тот либо что-то грузит или разгружает, либо занимается сексом.
– Уверен? – настаивал Ричи. – Чем ты занят, если я помешал, то перезвоню, я просто так звоню, не по делу.
– Нет, Рюу-сан, я не занят ничем важным… просто развлекаюсь… лечу на параплане над горами, – ответил друг. – Вдали виден океан.
– Когда приземлишься? – спросил Ричи.
– У меня гарнитура и телефон не мешает, – пояснил Таро. – Я слушал музыку.
– И все-таки мне неудобно, – сомневался