отстранившись, в очередной раз не подумав, сказал Тоджо, – вечно вы меня утираете в землю. Ты Рю хоть знаешь, что такое small talk?!
– К счастью нет, я же не с земли и не понимаю этих ваших фразочек.
– Да, я совсем забыл. Вроде все люди, но всё равно не понимаем друг друга. Если честно, то уже совсем не знаешь о чём тут говорить. Обсуждать то нечего, один Марко не устает.
– Всё, тихо, – остановил его Рю, – мы пришли, будь внимателен.
30 минут спустя
Марко заканчивал свою очередную речь. Уж очень он любил говорить, особенно, когда предложение строилось красиво – это его сильно радует. Хотя большую часть времени он и предпочитал молчать и немножечко уходить в себя, поэтому, когда он действительно ничего не хотел сказать или сделать, если отсутствовали внешние раздражители, он с удовольствием погружался в свои мысли, ну или просто лежал и смотрел в темноту – «Иначе зачем говорить, если от этого не исходит никакого удовольствия?» – лежал он так до того момента пока не отдохнёт или его опять не озаботит та или иная мысль. Вообще, по его мнению, в среднем, разговоры бессмысленны. И для чего и нужны, так чтобы закрывать поток ещё более бесполезных мыслей. Сам Марко часто упоминал одно слово, «удовольствие». Видимо его он и искал.
Не успел он договорить, как услышал крик Тоджо; затем увидел и его самого, бегущего с подобием мотыги в руке. Вот он мелькнул под старой, уже «тлеющей» лампой. Следом за ним Рю, постоянно спотыкаясь и оборачиваясь. За долгое время, они уже отлично выучили все повороты, и даже редкий свет им был не нужен, они интуитивно, даже с закрытыми глазами, могли пройти до нужного места, зная повороты и количество нужных шагов, их размер, чтобы не задеть подземные стены; но было видно, что бежать они не привыкли, отчего пару раз можно было услышать, как кто-то чиркнул плечом стену.
– Валллиимм, – мощным криком ворвался Тоджо, за ним, еле поспев, прямо у ног остальных завалился Рю.
– Прошло тридцать минут! Тридцать! И ты уже прохерачил задание, – с раздражением заорал Марко, ещё совсем не понимая, что случилось: его и так совсем хрупкий план о свободе, становился всё менее и менее реалистичным. Он видел, что задание выполнено, но понимал, что выполнено оно было далеко не самым верным путём.
И он был прав. Через минуту, из-за угла, вылетела толпа из десяти человек, от которой, о чём уже и говорили факты, они и убегали: грязная, изорванная одежда, агрессивный вид; злые, пустые глаза и подручные предметы в руках для того, чтобы совершить своё собственное правосудие. Это была вторая (и последняя) объединённая группа нулевого уровня. Они не пытались выбраться, а просто занимались выживанием: добычей еды, да грабежом. Они не понимали, чем занимается Марко и не хотели углубляться. Они знали, что все дороги ведут наверх и что в любом случае через охрану не пройти; поэтому, почти ни разу даже не думали о побеге, а лишь с надеждой ждали, когда их освободят или выпустят, конечно и не исключали тот факт, что рано или поздно, может так случиться что шанс выйти представится судьбой, – но какой именно шанс они не знали, – от этого и не знали, как готовиться к нему.