хотела бы работать.
– Ни в коем случае! – поморщился мужчина. Но прежде, чем я успела возмутиться, продолжил:
– По крайней мере, официально. Я наслышан о вашей журналистской деятельности, прочел опубликованную под псевдонимом статью – кстати, именно псевдоним и привлек в первую очередь внимание мистера президента. Шерман – не слишком распространенная фамилия. И должен сказать – у вас неплохой слог. Можете продолжать публиковаться, но главное, разумеется, чтобы никто об этом не узнал.
– Благодарю, – я покосилась на него, стараясь не глазеть откровенно.
Признаться, он меня удивил пониманием и снисходительностью. Я-то готовилась к битве за права и возможности, а тут все практически подносят на блюдечке. Где подвох? Или это попытка усыпить мою бдительность, очаровать? Если так, он опасно близок к успеху.
Не так близок, как Ричард, но шансы есть.
При мысли о мистере Хэмнетте я встряхнулась и собралась.
Вообще-то выходить замуж за этого хлыща я совершенно не планирую. Моя задача – собрать сведения и придумать, как их обнародовать.
Но стелет он мягко, завлекает умело, нельзя не признать.
– Ваш отец, наверное, упоминал, что я стану следующим президентом, – продолжал тем временем мистер Чемберс. – Надеюсь, для вас не станут слишком большой проблемой выходы в свет и внимание прессы? Как я понял, вы их не очень-то любите.
Я с трудом удержала маску вежливого внимания.
Ничего себе! То есть все эти гонки с выборами и соревнование партий всего лишь фикция? Уже известно заранее, кто станет во главе страны не только на ближайший срок, но и на последующие?
– Я постараюсь соответствовать званию первой леди, – сдержанно пообещала я, усилием воли не озвучив десяток крутившихся на кончике языка вопросов.
Мужчина расцвел и наконец-то остановился, развернувшись ко мне лицом.
– Я так счастлив, что мы с вами пришли к взаимовыгодной договоренности! – провозгласил он и церемонно поцеловал мою руку. После чего устроил ее на сгибе своего локтя и развернулся обратно к особняку.
Нагулялись… вроде как. Я послушно двинулась следом, перебирая вновь открывшиеся сведения и прокручивая заново всю беседу с самого начала. Значит, мой псевдоним – П. Шерман – привлек внимание президента? Получается, он действительно знал и помнил мою мать, раз среагировал всего лишь на фамилию с первой буквой имени. Первая любовь? Матушка рассказывала, что дебютировала в свете с немалым успехом.
Кстати, это означало, что ее семья должна была обладать немалым состоянием и положением в обществе. Раньше я об этом как-то не задумывалась, но домишко на пересечении сорок шестой и сто двадцать седьмой не слишком вязался с балами дебютанток. Получается, они разорились? Или же пережили некую трагедию, вынудившую их переехать и снизить уровень жизни?
Учитывая, что в семье у них был маг, как минимум один – моя мать – то о причинах долго думать не нужно. Похоже, кто-то пронюхал об их «порченой