кровати. Есть за столом я бы все равно не смогла – тряпочкой сползла бы на пол. Поднос перекочевал мне на колени и опустел за считанные минуты. Как его убирали, я уже не заметила. Сон сморил меня прямо так, сидя.
Глава 2
Когда я очнулась от тяжелой, дурной дремы, больше напоминавшей затянувшийся обморок, солнце давно добралось до зенита.
Спешно одевшись и приведя себя в порядок – кроме синяков под глазами и общей бледности, ничто особо не напоминало о пережитых мною давеча событиях – я поспешила на встречу с новоявленным отцом, понимая, что безнадежно опаздываю.
Разумеется, никто меня в кабинете не дожидался, мало того – и на порог-то не пустили. Рядом дежурил дворецкий, не слишком любезно объявивший, что «мистер президент изволил отбыть на работу», после чего смерил меня презрительным взглядом. Я ответила тем же, хотя глубоко внутри хотелось съежиться и заплакать. Во что превратилась моя жизнь? Что за фарс, оперетта с нелепыми поворотами и гротескными злодеями? Ну какая из меня дочь президента, если даже его собственные слуги считают, что мне здесь не место?
Честно сказать, я и сама так считала.
– Благодарю, я зайду попозже, – выдавила из себя вместе с остатками вежливости.
Развернулась и решительно двинулась к своей комнате. Что мне здесь делать, в самом деле? Ждать, пока меня изволят принять? У меня работа, между прочим! Как бы не уволили за прогулы.
– Мистер Хармс велел вам передать, что территорию усадьбы лучше не покидать. И к забору тоже не приближаться, – повысив голос, сообщил дворецкий.
Вздрогнув, я остановилась. Не поняла! Это домашний арест? Меня тоже в чем-то подозревают?!
– Там журналисты, – тон слуги смягчился, когда он заметил мое затравленное, испуганное лицо.
Шаг вбок, и он слегка отодвинул в сторону занавеску, жестом предлагая мне выглянуть в образовавшуюся щель.
Помедлив секунду, я послушно подошла и заглянула.
– Что там происходит? – вырвалось у меня в сердцах. Хотелось высказаться позабористее, но воспитание в последний момент внесло коррективы.
Улица, на которую выходили окна этой стороны дома, была перекрыта напрочь живой стеной. Не только журналисты, кого легко узнать по переносным камерам и лихо заправленным в самые неожиданные места блокнотам и ручкам, но и простые зеваки, привлеченные массовостью собрания; полицейские, пытающиеся рассортировать толпу и хоть как-то освободить проезд – движение, разумеется, тоже остановилось; рабочие в униформе; офисные сотрудники в черно-белых костюмах… Застрявшие в людской массе таксисты не слишком возмущались, вместо этого пользуясь случаем и глазея на президентский особняк вместе со всеми.
Встречавшая нас у больничного крыльца группа показалась сразу мелкой и незначительной.
– Ждут вас для интервью, – любезно сообщил дворецкий, оценил мое побледневшее лицо и крепко ухватил под локоть. – Похоже, вам не помешает присесть.
– И воды, – слабо добавила я.
Не