оятно драматично и трогает до слез. Возможно, мы запомним этого прекрасного писателя именно благодаря этим замечательным романам.
При желании насладиться красотами «Лонг-Айленда» вполне можно и в отрыве от «Бруклина». Это мастерски написанный роман, полный тоски и сожалений. История о воссоединении влюбленных, компромиссах и решениях, принимаемых на закате жизни, – так не хотелось, чтобы она заканчивалась.
Это разрывает душу, заставляет задуматься, блестящие диалоги… Тойбин в своем лучшем проявлении.
Тойбин – непревзойденный картограф внутреннего мира, со сдержанной проницательностью (и восхитительно лукавым юмором) излагающий мысли, для выражения которых у его героев не хватает слов. «Лонг-Айленд» – произведение автора, находящегося на пике формы, история жизни обычных людей, каждый из которых говорит на миллион голосов. Это читается как мастер-класс по всему, в чем силен Тойбин. В этой тонкой, умной и трогательной книге много недомолвок, и читателю придется потрудиться, однако он будет с лихвой вознагражден.
Невероятно увлекательно, тщательно продумано и превосходно написано. Вы попадетесь на крючок с самой первой страницы.
Мало найдется авторов, столь чутких к человеческим переживаниям… глубокий, печальный роман, по напряженности способный соперничать с захватывающим триллером… более чем достойное продолжение.
Сначала в «Бруклине», а теперь и в «Лонг-Айленде» Тойбин провел увлекательный мастер-класс по извлечению максимального эффекта из минимума текста, используя самый простой и ясный сюжет. Его дарования поистине удивительны.
Можно ли создать из череды блестящих эпизодов великий роман? «Лонг-Айленд» больше чем череда эпизодов, а порой они так точно подогнаны, а проза так отшлифована, что роман кажется готовым сценарием.
Тойбин – истинный мастер, и повседневную абсурдность ирландской жизни он подмечает так, что не оторваться.
«Лонг-Айленд» звенит энергией непрожитых жизней, подавленных чувств, он невероятно эмоционально заряжен. Персонажи могут порой вас бесить, но от тихого смирения, пронизывающего всю книгу, перехватывает дыхание.
«Лонг-Айленд» написан в строгом, отточенном стиле, которым славится Тойбин. Несмотря на все его сомнения относительно продолжений как таковых, писатель, очевидно находящийся на пике формы, создал продолжение всем на зависть.
«Лонг-Айленд» по праву закрепит за Тойбином место одного из лучших романистов всего мира, не только Ирландии, место проницательного и изощренного летописца человеческого сердца со всеми его слабостями.
Колм Тойбин, умелый рыбак, вылавливает эмоции, обитающие на глубине. Его персонажи и сюжеты бесконечно разнообразны. В «Бруклине» и «Лонг-Айленде» он тихо, скромно показывает, как умеют самоутверждаться города, как они окутывают пришельцев и заявляют на них права.
Отличительные черты воздушной прозы Тойбина – спокойствие, точность, сокровенность…
Мистер Тойбин умеет писать очень лаконично, и передавать состояние тишины и покоя удается ему не хуже, чем диалоги и сюжет. Его стиль захватывает не сразу, а прозрения воздействуют тем мощнее, чем жестче наложенные ограничения…
Стильные, элегантные истории Тойбина, тихие на поверхности и бурлящие в глубине, поистине актуальны – не зря список его международных наград неуклонно растет.
Часть первая
1
– Этот ирландец приходил снова, – сказала Франческа, усаживаясь за кухонный стол. – Обошел все наши дома, но искал именно тебя. Я сказала, что ты скоро вернешься.
– Что ему нужно? – спросила Эйлиш.
– Я пыталась выспросить, но он был как кремень. Называл тебя по имени.
– Он знает мое имя?
Франческа хитро улыбнулась. Эйлиш знала ум и лукавое чувство юмора свекрови.
– Только еще одного мужчины мне не хватало, – сказала Эйлиш.
– Кому ты это рассказываешь? – отозвалась Франческа.
Они рассмеялись, и свекровь встала, собираясь уходить. Эйлиш смотрела, как она осторожно шагает по влажной траве к своему дому. Скоро Ларри придет из школы, Розелла – с дополнительных занятий, а потом она услышит, как Тони паркует машину.
Самое время выкурить сигарету. Обнаружив, что Ларри покуривает, она заключила с ним сделку, что, если сын бросит, она обещает тоже не курить. Впрочем, наверху оставалась еще одна пачка. Когда в дверь позвонили, Эйлиш лениво встала, решив, что это