говорил один из Гостевичей, – человек он храбрый и решительный, но только наш полковник с ним справится.
– Бутрымы тоже поклялись не выпустить его живым, хоть бы пришлось всем сложить головы. Страх как они злы на него.
– Ба! Да если мы его зарубим, на ком будем обиды искать? Лучше уж живьем захватить и отдать под суд.
– Где уж там думать о судах, когда все голову потеряли! Слыхали ль вы, что люди толкуют, будто и шведы могут начать войну?
– Господи, спаси и сохрани! Московская держава и Хмельницкий! Одних только шведов не хватает, конец тогда Речи Посполитой.
Но тут Володыёвский, ехавший впереди, повернулся и сказал:
– Тише там!
Шляхта примолкла, уже завиднелся Любич. Через четверть часа отряд был недалеко от усадьбы. Все окна пылали огнями, свет озарял весь двор, наполненный вооруженными людьми и лошадьми. Нигде никакой стражи, никаких мер предосторожности, – видно, Кмициц был очень уверен в своих силах. Подъехав еще ближе, Володыёвский с первого же взгляда узнал казаков, с которыми ему столько пришлось повоевать еще при жизни великого Иеремии, да и потом у Радзивилла.
– Коли это чужие казаки, – пробормотал он про себя, – то этот смутьян перешел всякие границы!
Остановив весь отряд, он стал присматриваться. Во дворе царила страшная суматоха. Одни казаки светили, держа в руках факелы, другие сновали взад и вперед, вынося из дому вещи и укладывая на телеги мешки; те выводили лошадей из конюшен, те – скотину из хлевов; со всех сторон неслись приказы и окрики. При свете факелов казалось, что это арендатор на святого Яна переезжает в новое имение.
Кшиштоф Домашевич, старший в семье Домашевичей, подъехал к Володыёвскому.
– Пан полковник, – сказал он, – они хотят весь Любич уложить на телеги.
– Ни Любича они не увезут, – ответил Володыёвский, – ни шкуры своей не спасут. Однако я не узнаю` Кмицица, он ведь бывалый солдат. Никакой стражи!
– Силы у него немало, поболее трех сотен наберется. Не воротись мы из войска, так он бы среди бела дня проехал с телегами через все застянки.
– Ну ладно! – сказал Володыёвский. – К усадьбе ведет только одна эта дорога?
– Да, одна эта, на задах пруды да болота.
– Это хорошо! С коней!
Подчиняясь приказу, шляхтичи мгновенно спешились, затем сомкнули ряды и длинной цепью стали окружать дом вместе с постройками.
Володыёвский вместе с главным отрядом направился прямо к воротам.
– Ждать команды! – сказал он вполголоса. – Без приказа не стрелять!
С полсотни шагов отделяли шляхтичей от ворот, когда их заметили наконец со двора. Десятка два казаков тотчас подбежали к забору и, перегнувшись через него, стали пристально всматриваться в темноту.
– Эй, что за люди?
– Стой! – крикнул Володыёвский. – Огонь!
Внезапно раздался залп из всех ружей, какие только были у шляхты; но не