я успеваю подхватить девчонку.
Придерживая практически невесомое тело одной рукой, отчитываю Алексея за то, что наливает пьяным в стельку девицам.
– Она заказала виски. Я думал, это для вас, – растерянно мямлит он.
Пока я расплачиваюсь за новую знакомую, три развязные особы у бара уже сделали стойку на меня. Очевидно, узнали. Начали призывно улыбаться, но тут разглядели пьяное безобразие, болтающееся у меня под мышкой, и с разочарованием отвели глаза.
Так как добиться от девчонки адреса представлялось абсолютно невозможным, пришлось везти ее к себе. Терпеть не могу пьяных женщин, но эта странная оторва вызывала у меня лишь улыбку. Как тут рассчитать количество алкоголя, которое не порвет ее тощее тельце в лоскуты?
Дома сгружаю безжизненную тушку на кровать. Свет не включаю, ограничившись нижней подсветкой, чтобы не разбудить красотку. Осторожно снимаю туфли с ее крохотных ножек. Кручу обувь в руках, пытаясь понять, как на таких зверских каблуках можно ходить. С умилением наблюдаю, как растопыриваются ее смешные, как горошинки, пальчики, выпущенные на свободу. Спешу им на помощь. Беру в руки ее маленькие стопы – они почти утопают в моих ладонях. Массирую, чтобы снять напряжение, и понимаю, что делаю такое впервые. Почему-то раньше у меня не было желания сделать кому-то массаж ног.
Девочка приходит в себя, приподнимается на локтях, безуспешно пытается сфокусировать на мне взгляд. Хочу поймать момент, пока она в сознании, чтобы снять с нее платье. Пытаюсь усадить девчонку, но она растекается, как желе. Придерживая ее одной рукой, другой нахожу и расстегиваю молнию. Как только мне удается стянуть с нее микроскопическую тряпочку, которую она, видимо, считает платьем, крошка вдруг оживает, хватает меня за шею и целует. Замираю, не зная, как реагировать.
Но уже через мгновение она, оторвавшись от моих губ, падает обратно на кровать и начинает издавать какие-то странные звуки. Я сначала подумал, что ей плохо, но потом сообразил, что это она так поет. Только спустя какое-то время я понял, что она пытается спеть песню из «Эммануэль». А сделать это ох как непросто, когда у тебя нет ни слуха, ни знания французского.
Продолжая мяукать и извиваться, эта недоделанная Барбра Стрейзанд ловко снимает трусики и запускает ими в меня. Я пытаюсь уговорить ее свернуть гастроли, но «эту песню не задушишь, не убьешь». Тут до меня доходит, что ночка обещает быть бурной. Чтобы хоть как-то утихомирить алкоголицу, тащу ее в ванную.
Прислоняю девчонку к стенке и включаю душ. Она ежится от холодной воды, пытается отползти подальше. Мне становится ее жалко: делаю водичку потеплее, ведь петь девушка уже перестала. Неожиданно она распрямляется и начинает ласкать себя, глядя прямо мне в глаза. От безупречной фигуры красотки перехватывает дыхание. Потом она резко бросается вперед и рвет на мне рубашку. Пуговицы разлетаются по всей ванной. Прощай, мой любимый Армани…
Не успеваю я опомниться, как оказываюсь вместе с ней под душем. Она целует меня. Мое тело реагирует на