эту силу может только кровь Атрахасиса, первого Посланника богов.
– А в нас есть эта кровь? – с надеждой в голосе задал вопрос наместник.
– Не знаю. Вот, – царь снял амулет и протянул сыну. – Прикоснись к нему и скажи, что ты чувствуешь.
Испытывая внутренний трепет, Асархаддон взял амулет и накрыл его ладонью. Потом закрыл глаза и минуту стоял, прислушиваясь к себе.
– Ну? – с надеждой в голосе спросил отец.
– Ничего, – покачал головой наместник. – Только чуть чаще стало биться сердце.
– Вот видишь, – разочарованно вздохнул отец. – Пентаграмма молчит. Я не знаю почему. Может, в нас нет крови Атрахасиса. Может, не пришло время. А может, Источник ждет кого-то другого, чтобы тот исполнил свое предназначение.
Тогда слова о предназначении запали ему в душу. Асархаддон долго гадал, каким оно может быть, советовался со жрецами и оракулами. Но боги скрывали будущее, и тот разговор в библиотеке понемногу стал уходить на задворки памяти, вытесненный обязанностями наместника царя в Вавилоне.
После смерти отца и изгнания двух убивших его братьев пентаграмма досталась ему. И вот теперь дремучий варвар, пришедший в северные земли Ассирии, говорит о великом предназначении, которое движет его народом. И у него тоже есть пентаграмма. Это не могло быть случайностью.
С этими мыслями Асархаддон аккуратно свернул свиток, уложил его в коробку, закрыл крышку и вернул ее на место среди других древних табличек. Отец просил оставить этот ценный артефакт в библиотеке, чтобы к нему был доступ. Он надеялся, что тот, кто придет за ним в поисках Источника, окажется новым Посланником богов. Жрецы укажут на него, и с ним можно будет поговорить. Так что пусть таблички шумерского царя пока полежат здесь в пыли под строгим надзором жрецов. А он тем временем пошлет шпионов к киммерийцам, чтобы узнали о великом предназначении их племени. Когда Лигдамис сделает свое дело во Фригии и Лидии, он его аккуратно умертвит и завладеет еще одной пентаграммой. Может быть, сила двух артефактов сможет вызвать знамение Источника.
В следующие несколько десятилетий киммерийцы под предводительством Лигдамиса проявляли в Малой Азии невиданную активность. За это время они то становились союзниками Ассирии, то враждовали с ней. Им удалось совершить удачный поход на Фригию, занять и разграбить ее столицу и некоторое время использовать как базу для набегов на греческие колонии на восточном побережье Средиземного моря. После похода на Фригию Лигдамис восстановил силы и атаковал Лидию, занял ее столицу и убил царя. С земель Лидии киммерийцы продолжали набеги на греческие колонии. Поскольку кочевникам не нужны были города и крепости, вдоволь пограбив, они оставляли захваченные территории и возвращались в западные районы Малой Азии, расположенные в Каппадокии вдоль южного побережья Черного моря.
В разное время киммерийские всадники Лигдамиса контролировали обширные части Малой Азии вплоть до Средиземного моря и даже совершали набеги далеко на