напротив жарко растопленного камина сидел барон. Меланхолично перебирая завязки домашнего халата, он смотрел на пляшущие языки огня. Красное пламя, отражаясь в его глазах, делало Сажу Лера похожим на угрюмого вампира.
Баронесса, проведя по небритой щеке Сажу ладонью, обошла его кресло кругом, грациозно опустилась на мягкий диванчик справа от камина и, провокационно закинув ногу на ногу, полуобернулась к мужу.
– Слава принца определенно раздута.
Я тихонько прокрался вдоль стеночки и по косяку взобрался на потолочную балку. Котяру можно было не опасаться, пока барон в комнате, мой недруг сюда не сунется.
– То-то ты быстро управилась, дорогая, – усмехнулся барон.
– Было бы с чем управляться… Но замечу: потенциал у мальчика есть.
– Не переусердствуй, дорогая. Ты противоядие приняла?
– Обижаешь. – Змеиная улыбка коснулась пухлых губ баронессы.
– Как все прошло?
Когти впились в дерево чуть ли не во всю длину. Ну ни фига себе, какие страсти. Я не я, если хозяин не фрондирует против короны, а с виду и не скажешь. Самый надежный верноподданный.
– Тебе в подробностях или общими словами?
Барон облокотился на спинку кресла и пронзил жену ледяным взглядом. Ни ярости, ни гнева, ни ревности – лед, космический холод расчета. Под кинжалами глаз Сажу Миражана растеряла весь лоск, апломб и уверенность. Скукожившись на диванчике, она выставила вместо себя маску слабой женщины, покорившейся захватчику.
– Почти верю. – Барон три раза демонстративно хлопнул в ладоши. – Могу составить протекцию в театре господина Ламье. Императорский импресарио ищет актрис. Твой талант оценят по достоинству. Я задал вопрос. Отвечай! – прошипел он.
Миражана пожала плечами:
– Дай мне слово, что первым умрет Батид.
– Все что угодно, дорогая. Ему отрубить голову или повесить? Чем тебе не угодил маг-наставник принца? Божий одуванчик, милый старикан.
– Возможно. Ты знал, что все фаворитки Боруха сначала проходят через паучьи лапки Батида? Вижу, что не знал.
– Ты спала с ним?
– Этот старый импотент лет двадцать как не способен осчастливить женщину. Он заставил меня раздеться и облапил, как рабыню на торжище, проверяя, нет ли на мне контактного яда или колдовских артефактов. Мерзкое отродье, только туда свой бородавочный нос не сунул.
– Представляю его разочарование. Радуйся, что не сунул. Сплетницы говорят, что он уже двадцать лет таким способом «дарит радость» женщинам, – ухмыльнулся барон. – Вот бы он удивился и обрадовался, обнаружив «бальзам» именно там.
Я почесал когтем между рогов. Где-то я уже слышал или читал про «бальзам». Точно! В одной из книг, которую барон неосторожно оставил открытой на рабочем столе в библиотеке, когда на пару минут выходил по нужде. Я тогда спланировал со шкафа, любопытствуя, что же