кционировала, и дети местных деревень не учились. В результате все местные дети, и я в их числе, потеряли два учебных года.
Занятия в этой школе возобновились 1 сентября 1943 года, то есть тогда, когда ещё шла война. Учебниками пользовались довоенными, сохранившимися у населения. А вот тетрадей, к сожалению, не было, и поэтому в качестве них мы использовали обычные книги, в которых свои письменные задания выполняли между строк книжного текста.
В это время в деревнях жило много городских детей, бежавших вместе с родителями из оккупированного города. Поэтому местным властям пришлось срочно переделывать нашу начальную школу в семилетнюю. Ее я окончил в 1949 году. После этого продолжил учебу в великолукской средней школе. Но для этого мне пришлось переехать жить в Великие Луки, что было непросто сделать. Там я был зачислен учеником 8‑го класса образцовой средней школы № 1. Окончив её в 1952 году с серебряной медалью, я без вступительных экзаменов был зачислен в Ленинградский институт инженеров водного транспорта на специальность «судовые машины и механизмы». Его я окончил в 1957 году и был распределен на работу в Херсон на судостроительно-судоремонтный завод. Там я был оформлен инженером-конструктором в конструкторское бюро завода. Но работал я там недолго. В 1959 году перешел работать в Херсонский проектно-конструкторский технологический институт, образованный в городе в связи с созданием Никитой Сергеевичем Хрущевым во всех областных центрах страны совнархозов. Начал работать рядовым инженером-конструктором, а закончил работать в нем в 1965 году ведущим инженером. В возглавляемой мною группе числилось 12 специалистов-конструкторов: старших инженеров, инженеров и техников. В 1964 году первый раз вступил в законный брак, но в 1965 году расторг его.
В конце 1965 года переехал жить в столицу Украины – город Киев, где продолжил свою трудовую деятельность на одной из кафедр политехнического института. Занимался научной работой по тематике кафедры и одновременно делал свою кандидатскую диссертацию. В 1970 году вступил второй раз в законный брак. Вскоре, защитив кандидатскую диссертацию, перешел работать сначала старшим преподавателем кафедры, а потом ее доцентом. В этой должности я работал до первого июля 2011 года. Уволился по собственному желанию в связи с переездом в Россию. Так я оказался на своей малой Родине, в городе Великие Луки. Оформив российское гражданство, я стал располагать свободным временем и решил заняться писательской деятельностью. К этому делу я и приступил в середине 2013 года. Летом 2023 года исполнилось 10 лет моей литературной деятельности. За это время я написал и издал 12 литературных произведений.
Глава 2
Интересные эпизоды моей долгой жизни
Выше я изложил основные события, произошедшие в моей личной жизни, без подробностей и сути. Ниже я постараюсь восполнить этот пробел и описать некоторые наиболее важные и интересные, на мой взгляд, моменты моей долгой жизни. При этом я буду уделять мало внимания своим профессиональным делам, а больше касаться личной и в первую очередь творческой деятельности.
Начну с самого раннего события, сохранившегося в моей памяти. Это произошло, когда мне было примерно полтора или два года. Несмотря на то, что был рожден семимесячным ребенком, я уже самостоятельно ходил. И сохранилось это событие в моей памяти в таком виде. Помню, что в избе находилась вся наша большая семья: отец, мать и четверо детей. Кроме нас в избе было три посторонних мужчины в черных кожаных то ли пиджаках, то ли куртках, с такими же кожаными кепками на головах. Посреди избы на полу стоял открытый сундук – мамино придание по случаю её замужества. В нем хранились наиболее ценные семейные вещи. В ту пору в деревнях практически не было шкафов и шифоньеров, и вещи либо лежали в таких сундуках, либо висели на гвоздях, вбитых в стены дома.
Рядом с сундуком стояли отец, мать и я. Помню, что сначала я держался за мамину юбку и, вероятно, от страха горько плакал. Поэтому мама взяла меня на руки, и я стал молча наблюдать за происходящим событием. Один из незваных гостей доставал из сундука вещи, рассматривал их и небрежно бросал на пол. Другой что-то записывал в большую толстую тетрадь, называемую в то время в деревнях амбарной книгой. Третий, вероятно, их начальник, просто присутствовал при этом. Как потом объяснили мне отец и мать, это была одна из специально созданных в сельских местностях троек, принудительно загоняющих селян в колхозы. Если кто-то из жителей деревни отказывался вступать в колхоз, то его облагали непосильным налогом и в случае неуплаты для начала описывали имущество семьи, то есть забирали его в качестве залога за неуплату податей. Забирали все вещи, кроме тех, что были на самих членах семьи. Справедливости ради замечу, что скот и продукты не трогали, поскольку понимали, что в этом случае вся семья обрекается на верную голодную смерть. После этого семью облагали еще большим налогом и за повторную неуплату угрожали ссылкой в Сибирь или на Дальний Восток. В результате все крестьяне «добровольно» вступали в колхоз. Такова правда «добровольного» вступления крестьян в колхозы. Особенно ярко запомнился мне еще один момент этой истории. На полу, рядом с сундуком, лежала солдатская гимнастерка царских времен с распахнутыми в стороны рукавами, и уполномоченные что-то выясняли у моего отца. Позже