Не знаю…
Айсель Герейханова: Возникает вопрос, как мог борт номер один пролетать над зоной военных действий.
Сергей Доренко: Вот послушайте. Отклонение Боинга было ровно 300 километров. Я вам сказал, что на сотни километров, но мне написал сообщение один из слушателей: «Отклонение от маршрута было 300 километров. Так не бывает. Макс». 300 километров – так не бывает. Понимаете? Например, вы летите в Москву, а прилетаете в Смоленск. Так не бывает, чтобы в Смоленск прилетели вместо Москвы. Это фантастика, это сказка.
«Гражданская авиация давно ушла вперед и в плане технологии, и в плане организации воздушного движения», – пишет Иван Петрович.
Так, я хочу еще поговорить с летчиками. С летчиками и с людьми из гражданской авиации…
Айсель Герейханова: Почему до сих пор еще нет никаких показаний диспетчеров, которые могли курировать этот самолет? Все ждут черных ящиков, а до сих пор…
Сергей Доренко: И еще мне пишут, что «изменение маршрута было произведено над Польшей». «Изменение маршрута, то есть их уже толкнули по другому маршруту над Польшей. И дальше они отстраивались от изменения над Польшей. Они отстраивали более короткий путь оттого, что их протащили по другому маршруту над Польшей». Но я смотрел, как они летели. Они вошли над Волынью. Они вошли над Волынью и дальше они вошли над севером Украины.
Айсель Герейханова: То есть уже отклонялся курс, все-таки?
Сергей Доренко: Нет. Я видел, как они вошли на Украину над Волынью.
Айсель Герейханова: Но ведь это технически на самом деле очень легко отследить. То есть просто проверить по всему маршруту, какие диспетчеры курировали и всех диспетчеров можно опросить. Наверняка записи разговоров есть, потому что все это записывается.
Сергей Доренко: А с самолетом Путина этот Боинг пересекся в районе Варшавы.
Айсель Герейханова: Да-да. Об этом тоже писали, что Боинг пересекся с самолетом Путина, – почему и предположили, что возможно просто спутали эти рейсы. Что они в какой-то момент действительно пересекались.
Сергей Доренко: Еще один слушатель мне пишет: «А от «Бука» должны ошметки найти. Это бы разбило теорию испанского диспетчера». Я бы не разбил теорию диспетчера таким образом. Если самолет ведут два истребителя, то их ролью может быть просто наблюдение. То есть выдумаете, что если есть два истребителя, то они должны стрелять? Нет. Давайте, все-таки, всю сумму данных в голове держать… Американцы, например, видят пуск с земли. Американцы говорят: «Мы не видим откуда», но они точно знают, что стреляет «Бук». Они не понимают, это 27 «Буков» украинцев стреляют, или это стреляет один «Бук» ополченцев.
Айсель Герейханова: Но ведь это должно быть зафиксировано, откуда был выстрел. То есть, из какой территории – территории, контролируемой народными ополченцами…
Сергей Доренко: Трудно.
Айсель Герейханова: …или с территории, где дислоцированы украинские военные.
Сергей Доренко: Но они все там настолько близко, что трудно определить, кто стрелял.
Айсель Герейханова: