воскресенье, – похолодела Анна. Сердце замерло на мгновение, а потом забилось часто-часто. – В следующее воскресенье меня здесь уже не будет».
– Ань, я тебе салатик положу? – заторопилась Катерина, заметив, как побледнела подруга.
«Тонкости чувств тебе не хватает, дорогая моя, – укоряла она себя, суетясь вокруг стола. – И не хватало никогда! Внимание! Не ляпнуть еще что-нибудь не то!»
– Я сегодня утром в школе была, – заговорила Анна, стараясь справиться с волнением, дышать и говорить спокойно. – Видела Татьяну.
– И?
– И поговорила с ней откровенно. Спросила напрямую, что ей от меня надо, почему она меня так упорно преследует.
– Не может быть! Ты – и решилась? – не поверила Катерина. – Давай начнем уже наш вечер, я себе вина наливаю, держи сок, будем есть, и ты мне все расскажешь.
Ей и самой не верилось. Утром позвонила секретарша директора и попросила зайти в школу, к заместителю директора, чтобы уладить кое-какие формальности. Татьяна Борисовна была одна в кабинете. Закончив разговор, Анна направилась к выходу и даже открыла дверь, но затем, неожиданно для самой себя, вернулась и решительно заговорила:
– Тань, давно хотела тебя спросить, да все никак не решалась. Скажи мне откровенно, почему ты все время крутишься вокруг меня и мелко пакостничаешь? Что тебе от меня надо?
Повисло молчание. Экс-подруга изменилась в лице, сраженная и вопросом, и тоном, которым он был задан, и этим «Тань» и «ты». На «ты» они уже давным-давно не были. Мгновение спустя она постаралась справиться с ситуацией.
– Анна Петровна, я Вас не понимаю. И вообще, что это Вы себе позволяете?
– Да брось ты. Все ты прекрасно понимаешь. Давай выкладывай, не стесняясь. Момент истины наступил.
И ту прорвало:
– Помнишь, как нас называли в институте?
– Не помню. И как нас называли?
– Нас называли «Анненская и компания». Не я и не Катерина, а ты и мы.
– И что из этого? И потом, когда это было-то? Я с тех пор сколько уж лет в Велеховых хожу.
– А то из этого! Всегда ты на первом месте была! Помнишь, на всех вечеринках сначала все парни вокруг меня толпились, а потом потихоньку все к тебе перетекали. Думаешь, мне это приятно было?! И ты знаешь, как это раздражало, когда все преподаватели тебе в рот смотрели, восторгаясь тем, какая ты умная. Думаешь, приятно всегда вторые роли исполнять?! А ты… ты ничем нас не лучше. Вот и попробуй, походи теперь не в главных героинях!
– Вот, видишь, Катерина, ты была права, – заключила Анна, пересказав подруге свой утренний разговор. – Я столько времени ломала себе голову, выискивая причины этого террора против меня, а все, оказывается, объясняется обыденной завистью. Только одно мне не понятно. Как она могла столько лет хранить в душе зло против меня?
– Ты вверх все время смотришь, а в жизни надо чаще вниз смотреть, себе под ноги. Ты частенько жизнь усложняешь, а она, в сущности, очень проста