Войко за второй бочкой, а девчонка тем временем сползла под воду. Пузырьки воздуха из её лёгких смешались с бурлением кипятка. Мне пришлось засунуть руки по локоть, чтобы вытащить её, пока не захлебнулась. Так что я отправил Бронислава ещё и за кровью, чтобы не покусать его самого. После попросил не сообщать Ярочке об этом: её душевному равновесию не пойдёт на пользу знание, что она уже кого-то поранила своей магией.
Ошпаренная кожа успела восстановиться, но гаденько поднывала от воспоминаний, а за дверями каюты меня ждала новая картина маслом: Радек с Демиром выставили ящик с парой бронзовых ручек и вычурной крышкой прямо на шканцы.
– Мы требуем объяснений, – блондин сложил руки на груди.
Требуют, надо же. Совсем распустились, забывают, с кем говорят.
– А что вам не ясно? – зло ощерился я, подступая ближе. – В ковчеге заперто нечто достаточно ценное, чтобы решиться ограбить вампира. Да, я не сообщил вам о дополнительном грузе, но по итогу все получат свою долю.
– И что в этом сундуке?
– Понятия не имею. Он защищён высококлассной магией, и мы не станем пытаться её преодолеть, чтобы заглянуть внутрь.
– Так если этот груз такой ценный, – Радек почесал подбородок, – может нам самим определить, что с ним делать?
– Нет, – отрезал я. – Мы не станем нарушать договор и сбывать неизвестный товар самостоятельно. Я не собираюсь переходить дорогу заказчикам. Мы не будем пытаться открыть ковчег. Мы вернём его на место и запечатаем все ящики. Мы доставим товар в Карагул, как уговорено и получим за него обещанную сумму. Всем ясно?
– Знаешь, после такой чудовищной передряги, нам полагается компенсация, – заявил Радован.
– Я уже сказал, что все получат свою долю. Или ты считаешь, что заслуживаешь больше командира судна?
Он заткнулся, но остался крайне раздражённым.
– А теперь отнесите груз в трюм, засуньте в один из ящиков сами знаете с какой маркировкой и забейте гвоздями. Чего встали верстовыми столбами? Это приказ!
Они без энтузиазма повиновались, а я выудил мешок с бурдюками и отпил свиной крови. Та успела несколько потерять в качествах. Ещё сутки-другие и совсем протухнет, она ведь и так была не самой свежей. Придётся охотиться, чтобы протянуть до порта.
Когда я вернулся в каюту, девчонка продолжала усердно плести сеть. Её губы превратились в тонкую полоску, на щеках не осталось румянца, глаза опустели и поблёкли. Казалось, моя подопечная растеряла всякую жизнь.
– Так, всё, пошли, – велел я, хватая её запястье.
– Куда? – чисто для порядку возмутилась она, но голос остался безжизненным.
– Возвращать блеск твоим очам, травмированная моя.
– А вам не приходило в голову, что мне нужно время, чтобы справиться со всем этим? – возмутилась она уже оживлённее.
– Справляться в компании лучше, чем в одиночку вязать узелочки.
Я кинул ей плед, потому что на улице прохладно, а возвращать её, пока не начнёт носом клевать, не собирался.
Честно говоря, я изрядно побаивался