Валери Перрен

Поменяй воду цветам


Скачать книгу

ее нынешнем виде. Сразу после исчезновения Филиппа Туссена я ее перекрасила, повесила кружевной тюль и новые шторы, поставила белую мебель и широкую кровать со швейцарским матрасом, обнимающим тело спящего. Мое, и только мое тело.

      Незнакомец допивает кофе и говорит:

      – Я из Марселя. Бывали там?

      – Я каждый год езжу в Сормиу.

      – В бухточку?

      – Да.

      – Забавное совпадение.

      – Я не верю в совпадения.

      Он что-то ищет в кармане джинсов. Мои мужчины не носят джинсов. Ноно, Элвис и Гастон ходят в голубых рабочих комбинезонах, а братья Луччини и отец Седрик – в перкалевых брюках.

      Незнакомец разматывает шарф, ставит на стол пустую чашку.

      – Мы с вами похожи, я тоже довольно рациональный человек. И комиссар.

      – Коломбо?

      – Нет… – Он впервые улыбается. – Тот был инспектором.

      Он собирает указательным пальцем сахарные крошки, рассыпавшиеся по столу.

      – Моя мать – по непонятной причине – изъявила желание покоиться на этом кладбище.

      – Она живет поблизости?

      – Нет, в Марселе. Она умерла два месяца назад, успев изъявить последнюю волю.

      – Сочувствую… Хотите капельку алкоголя в кофе?

      – Вы всегда подпаиваете людей с раннего утра?

      – Случается. Как зовут вашу мать?

      – Ирен Файоль. Она завещала, чтобы ее кремировали… а урну поставили на могиле некоего Габриэля Прюдана.

      – Прюдана? Габриэль Прюдан, 1931–2009. Аллея 19, участок «Кедры».

      – Вы помните имена всех обитателей кладбища?

      – Почти…

      – И дату смерти, и место?

      – Аналогично.

      – Кем был этот Габриэль Прюдан?

      – На могилу время от времени приходит женщина… Думаю, дочь. Он был адвокатом. На черной мраморной плите нет ни портрета, ни эпитафии. Дня похорон я не помню, но могу заглянуть в регистрационный журнал – если хотите.

      – Вы все записываете?

      – То, что касается похорон и эксгумаций.

      – Не знал, что это входит в ваши обязанности.

      – Не входит. Но жизнь стала бы очень скучной, делай мы лишь то, что положено.

      – Забавно слышать такое из уст… как называется ваша должность? «Смотритель кладбища»?

      – Почему? Вы считали, что я с утра до вечера лью слезы? Что я создана из рыданий и печали?

      Я доливаю ему кофе, а он спрашивает, повторив вопрос дважды:

      – Вы живете одна?

      Я киваю.

      Открываю ящики, нахожу тетрадь за 2009 год. Ищу и сразу нахожу фамилию: Прюдан, Габриэль. Начинаю читать:

      18 февраля 2009-го, похороны Габриэля Прюдана, проливной дождь.

      Присутствовало сто двадцать восемь человек, в том числе бывшая жена и две дочери – Марта Дюбрёй и Хлоэ Прюдан.

      По желанию усопшего ни цветов, ни венков.

      Семья установила табличку, на которой написано:

      В знак уважения к

      Габриэлю Прюдану,

      храброму