него. – Одним вздохом! И даже на расстоянии – вуаля! – и увалень на калифорнийских холмах, который питается хлебом с молоком, испарился! Фокус полного исчезновения – такого больше нигде нет!
Увалень, как она его назвала, с недовольным видом нахмурился.
– Ты бы лучше бросила эти штучки! – гневно сказал он. – Женщины не имеют ничего общего с наукой.
– Нет, конечно же, нет! – согласилась она. – Только не по мнению мужчин. Вот почему они никогда не упоминают о мадам Кюри без этого бедного монсеньора. Она открыла радий, а не он, но всегда в первую очередь вспоминают его.
Он сделал нетерпеливый жест.
– Хватит об этом! – сказал он. – Ты знаешь, что уже почти десять вечера? Полагаю, что да, а вот люди в «Плазе»…
– Они знают! – перебила она его с многозначительным кивком. – Они знают, что я богата, богата, богата! Неважно, чем я занимаюсь, потому что я богата! Я могла бы провести всю ночь с увальнем, и никто и слова против меня не сказал бы, потому что я богата! Я могла бы усесться на крышу «Плазы» и болтать ногами над окнами гостей, и это назвали бы «очаровательным», потому что я богата! Я могла бы появиться за ужином в банном халате и есть горох заколкой для волос, если бы захотела, – и моим поведением стали бы восхищаться, потому что я богата! Когда я приеду в Европу, то мои фотографии будут во всех лондонских иллюстрированных журналах с ухмыляющимся хором девиц, потому что я богата! Я меня назовут «прекрасной», «изысканной», «очаровательной» все немытые дешёвые журналисты, потому что я богата! Ох! – И она скорчила комическое выражение ртом и глазами. – Очень весело быть богатой, если знаешь, что делать со своими богатствами!
– А ты знаешь? – спросил он насмешливо.
– Думаю, да! – Тут она склонила головку набок, как задумчивая птичка, и её чудесные волосы легли на одну сторону золотым крылом. – Я развлекаюсь, как только могу. Я научилась всему, что можно вытворять с жадным, глупым человечеством при помощи огромных сумм наличных! Я бы, – здесь она помолчала и с неожиданной кошачьей нежностью движений приблизилась к нему, – я бы вышла за тебя замуж! Если бы ты пожелал! Я бы предоставила тебе все свои деньги для забав, ты бы получил, что пожелал бы для твоих изобретений и экспериментов, и я бы тебе помогала; и тогда – тогда ты бы взорвал этот мир и меня вместе с ним, пока позволял бы мне любоваться этим великолепным зрелищем! И я вышла бы за тебя не по любви, имей в виду! А только из любопытства!
Он отступил от неё на пару шагов, блеск белых зубов под его тёмными усами и бородой изобразил на его лице скорее оскал, чем улыбку.
– Из любопытства! – повторила она, протягивая руку и касаясь его. – Чтобы узнать, что такое представляет собой такая вещь, как мужчина! Я всё для тебя делала, не так ли? Для неотёсанного, каким ты всегда был и есть! Я всё делала! И весь Вашингтон считал, что дело уже решено! Почему бы тебе не сделать того, что от тебя ожидал весь Вашингтон?
Лунный