приберут морщины и обвислости, читатели увидят только красивые скулы, отменную выправку и небрежную элегантность, приобретаемую лишь поколениями хорошей породы.
Глянув на Инхой, он проартикулировал «Извини», она так же беззвучно ответила «Ничего». Слоняясь по залу, Инхой раздумывала, как поступить: уйти по-английски, не прощаясь, или дождаться его, с каждой секундой все сильнее ощущая свою ненужность? Она уже почти выбрала первое, но тут ее вдруг охватило неуемное желание поговорить с ним, рассказать ему. В груди клокотали невысказанные обиды, они душили, подступая к горлу, и неожиданная потребность облечь их в слова ошеломила ее саму. Пусть он молчит, но будет рядом, пока она говорит. Пусть слушает вяло, вполуха, плевать, но ей необходимо ухватиться за него.
Нелепо, думала она, просто нелепо. Прошло больше пятнадцати лет, разве теперь это важно? Она стала совсем другим человеком. Вспышка абсурдной ненависти к нему потихоньку гасла. Немного старше ее, он уверенно скользил к среднему возрасту, у него свои проблемы. Прочитав в газетах о крахе его семейного бизнеса, она не почувствовала ни малейшего злорадства. Новость оставила ее равнодушной, лишь кольнуло легкое сожаление, какое ощущалось и теперь. Вон он, хороводится с паршивой актриской на полтора десятка лет моложе его. Грустно. Очень. Кроме того, она, Инхой, даже не сразу его узнала.
Не позволяй прошлому влиять на твои поступки. Каждый день – новый. Это она сказала в том знаменательном интервью и теперь должна следовать своим проповедям. Инхой собралась уходить, но перед тем, порывшись в театральной сумочке, достала свою визитку. Она истинный профессионал, обстановка деловая. Она подошла к Джастину и подала ему карточку, держа ее обеими руками.
– Извини, надо бежать. Рада была повидаться, настоящий сюрприз! Вот моя визитка, если вдруг что-нибудь понадобится.
Он принял карточку, тоже двумя руками. Такая официальность вполне уместна, подумала Инхой, ведь мы друг другу чужие.
– Прекрасно. – Джастин спрятал визитку в карман. – Отлично. Я тебе позвоню.
Но она знала, что это лишь вежливость и он не позвонит.
Вечером, усевшись в кровати, Инхой позволила себе на минуту вспомнить, какими были Джастин Ч. К. Лим и его семья пятнадцать лет назад, как они себя вели.
Всего на минуту, а потом она их выбросит из головы.
Инхой проверила накопившуюся за день почту, все напоминания о захватывающих проектах, которыми она займется в предстоящие недели, месяцы и годы.
Как управлять временем
В тринадцать лет меня отправили к родственнице, обитавшей на самом юге Малайзии, то есть на другом конце страны. Не пугайтесь, подобные перемещения были вполне обычны среди обездоленных крестьянских семейств. Незадолго до того умерла моя мать, и отец, не имея возможности заботиться обо мне, попросил мою двоюродную бабушку забрать меня к себе. Сам он тоже уехал из нашей деревни и нашел себе работу в Кота-Бару, где жил в комнатушке над шиномонтажной мастерской. Ему было