расшвыривать свои тайные записи по всему дому. – наигранно надулась девушка.
– Ладно, Лисса, будем считать, что уела.
– Но тебе понравилось?
– Еще бы. – Ихтис притянул к себе девушку, целуя её в губы.
Проснувшийся маркграф знал, что он до сих пор лежит на ветвях дерева, но это мало заботило его. Он думал.
Вспоминая события прошедшей ночи, пытаясь все осознать, Тоскунел вдруг подумал, что, может быть, Ихтис выжил. В конце концов, ведун мог быть просто ранен; он мог отскочить в сторону в самый последний момент, когда Тоскунел зажмурил глаза. Эта мысль грела. Но червяк сомнения шевелился в душе: чудес не бывает!
Маркграф вдруг вскочил и, точно доказывая невидимому собеседнику, закричал:
– Как это не бывает чудес! А то, что я отправился в Шероиданский лес без провизии и охраны, это, само по себе, не чудо?!
Дуб под человеком встряхнул ветвями и гулко пророкотал:
– Нет, Тоскунел, тобою двигал страх, желание выжить.
– Ты еще меня поучи. – обиженно вздохнул маркграф и сел на место.
– Я тебя спас. – без тени обиды ответил Трэйк. – Меня считают сумасшедшим, но на самом деле я – провидец.
– И что? – вздохнул Тоскунел.
– Поэтому я и вынес тебя из Кармэцвельского леса. И теперь мне нет дороги домой. Но я не жалею. Я помог не только тебе. Я совершил то, что считал необходимым.
«Боги, а не сошел ли я с ума? – вдруг подумал маркграф. – Уж не обернулся ли Ихтис этим дубом? А то с него станется».
– Ты – Ихтис? – затаив робкую надежду, спросил Тоскунел.
– Нет. – прошелестело в ответ дерево. – Я – Трэйк. Но, как провидец, могу тебя утешить: ты еще услышишь своего друга.
– Ты хотел сказать: увижу. – осторожно поправил маркграф.
– Нет, я не ошибся. – вздохнул дуб. – Береги кинжал, в нем обитает живая душа. А теперь – иди сам. Берегом Семицвела, и не ошибёшься.
Тоскунел вздохнул и принялся спускаться. То, что его так легко отпустили, уже и не радовало. Оказавшись на земле, он с трудом подавил сумасшедшее желание сейчас же вернуться в лес. Может быть, Ихтис еще жив и ему нужна помощь.
Разумом маркграф понимал, что никого он в лесу не найдет, а только сам сгинет. Но в душе все еще теплилась надежда увидеть Ихтиса живым. Она была призрачной, но была же.
И уже уходя, маша на прощание Трэйку рукой, маркграф вдруг понял, что кинжал Ихтиса был не просто волшебным, он оказался именно тем самым подарком Лиссы. А это означало, что в нем пылала любовь двух сердец.
«Любовь сильнее и тьмы, и магии, и даже богов». – вспомнились вдруг наставления Аоронда.
Глава 15. Навязчивый призрак
Солнце закатывалось за отлогие холмы. Небо было расцвечено пурпуром. Воздух дышал влагой.
Тоскунел брел по грязи и костерил себя за то, что не прихватил лишнего плаща. Попав под ливень, парень, естественно промок и теперь зябко ежился от малейшего ветерка.
«Осталось