не бомж хотя бы» – Лёша рассматривал пришельца. Не только он – все четверо изучали пятого. Наизучали следующее: наколки на покрытых запёкшейся грязью пальцах с перевязанными бинтами кончиками, сбитые костяшки, глина на всей одежде, майка-алкоголичка, может быть, когда-то белая, объёмное тёмное пятно на месте левого уха, подбитые глаза, вбитый, заживший, а потом, видимо, снова вбитый опухший нос, сросшийся с остальным лицом. Неизвестный находился в плохом состоянии.
– Нам бояться? – спросил Кирилл с тщательно замаскированным беспокойством.
Подобранный издал стон, пока усаживался. Взглотнул и ответил:
– Нет.
Очень хриплый голос.
– Может, скорую? – Ибрагим смотрел на раненного, но обращался к Кириллу.
– Еблан? – шепотом Юра одёрнул друга от глупой идеи.
– А ты кто? – спросил Лёша без тени беспокойства.
До Лёшиного вопроса взгляд раненного был окрашен только радужкой и болью. После вопроса взгляд нового пассажира мимолётно окрасился удивлением и надеждой.
– Рома Ногтев.
– Как это ты так?
Рома Ногтев издал выхлоп с кашлем, измерительно-твёрдо смотря на твёрдо-любопытно смотрящего Лёшу. Начал.
Чёрная кабина карнавал-мобиля, как блестящая клякса чернил на бумаге, отсвечивала на лоне природы. Десять минут назад она снашивала резину о забывшей ремонт дорогу. Остановлена на обочине, в метре от канавы, совсем рядом с по-летнему пышным естественным хромокеем. Лиственный хромокей, тянущий к небу свои текстуры, служил автомобилю красивым фоном, а для местных существ – всем обозримым пространством. О чём-то своём птицы, тихонько о насущном грызуны и насекомые. От ветра скандировали деревья. В хромокее хранили молчание затаившееся. Пристально из фона следили за карнавал-мобилем.
– Свои обидели, – трясущейся рукой Ногтев держал сигарету, – братки не поняли, что отойти хотел. Без шума выйти нахер, без хуйни. А надо было втихую…
– И это тебя свои? – у Ибрагима дрогнули слова.
– Они отморозки! – Ногтев почти прикурил, но пальцы ослушались, – поэтому слиться жопа чесалась.
Застыл со стеклянными от воспоминаний глазами.
– Добросьте до города, парни, ради бога.
– Ладно, тут рядом совсем, – Ибрагим, успевший даже в своей смуглости побледнеть, выдохнул.
– Ты его в той жопе оставить хочешь? Там и больнички может не быть, – Лёша наклонился к Кириллу, – давай развернёмся к нам. Всё равно день длинный.
– Нихера себе… – Юра массировал виски.
– И что нам теперь, прям назад ехать? – Ибрагима ввела в дрожь Лёшина идея ехать назад.
Кирилл активно с силой воздух ноздрями туда-сюда, туда-сюда. Спринт взглядом через машину – несколько кругов. Воздух – туда. Воздух – сюда. Туда. Сюда.
– К нам повезём.
– Бля, ребят, может быть, ну его нахуй, а? Юра, скажи что-нибудь – это же пиздец.
Ибрагим умолк, когда его голос настолько