Появляется возможность стать добрее, а значит и мудрее, уже некуда спешить и расстраиваться по поводу того, что не успеваешь. «Доброта – признак старости» – надпись на пристани в одном приморском городе.
Хорошо быть стариком, появляется откуда-то ирония по поводу всего и себя, в частности. Можно не прятать свое желание быть смешным, нелепым. Делать те вещи, которые важны для тебя —искать и находить самого себя, свое истинное предназначение, а не жить с теми шаблонами, которыми грузили тебя окружающие в течении долгого времени.
Три состояния покоя (который нам только снится)
Где и когда эти неземные состояния покоя сумел почувствовать Николай? Начало этих ощущений, вероятно, пришло к нему с начала его фактической жизни. Он не знал, как это можно лучше объяснить, те ощущения безмятежности, безбрежного спокойствия и мира внутри. Это то, что было до начала жизни, вероятно в материнском теле. Все мутно и расплывчато, всё в красных и бордовых тонах, тепло, приятно и мягко, и всё состояние насквозь проникнуто заботой и любовью. Этот странный слепок дремучих воспоминаний, настоящих или ложных, изредка всплывали в сознании Николая на протяжении всей его жизни, накладываясь и сливаясь с другими, при этом оставался эталоном покоя. Позже он всплывал в других ситуациях и состояниях, становясь неким маркером, базовой точкой сравнения.
Ник ощутил нечто подобное состояние, когда лежал со своей возлюбленной в институтском общежитии в одной кровати, они были обнажены, на дворе стоял июнь. Его удивило, что он не испытал физического влечения к подруге, несмотря на её прекрасные формы и её хорошее настроение. Зато Ник испытал нечто иное – более объёмное и значимое чувство: как будто он соприкоснулся с чем то очень родным и близким состоянием, но давно напрочь забытым. Этот момент возник, когда вдруг их милая, ничего не значащая болтовня, вдруг прекратилась и возникла пауза, которая просто продолжала их разговор, но в другом формате. Всё длилось не больше минуты – безмолвный разговор двух влюбленных сердец, сопровождавший погружение в мир полнейшего спокойствия. Именно в тот момент и проскользнуло то первичное состояние материнской любви, как будто подтверждая истинность момента. И когда Николай, спустя много лет, вспоминал тот случай, вся картина возникала перед ним в объемном виде, со всеми деталями, запахами и прочими оттенками и, самое главное, с очень устойчивым чувством двойственности. Это выражалось в глубочайшем ощущении тихой радости и космического, не земного покоя, стоявшего за зримыми деталями: как за оберткой прячется конфета.
Другой случай вышел с Ником значительно позже, во время посещения Китая. В одном небольшом городке он остановился вместе с группой туристов, в качестве транзитного пункта. Веселая группа соотечественников, отобедав в недорогом ресторанчике, разбрелась кто куда. Николай, предпочитавший прогулки в одиночку, быстро понял, что с достопримечательностями