А следом приходит понимание – запах того, кто помог, мне знаком!
– Ой, что же ты так неосторожно, – щебечет Сандерс приторным голосом. – Джулия, надо быть аккуратнее. На каблуках-то!
Оскар – а это оказывается он! – мягко придерживает меня и помогает встать на ноги. Я поворачиваюсь к этой гадине, но она, довольно улыбнувшись, сбегает в коридор.
– Ты в порядке? – хрипло спрашивает тот, кто спас меня уже дважды.
– Да, спасибо, я… – надо что-то сказать, но вместо этого я смотрю на Оскара, теряясь в его чересчур пристальном взгляде.
– Ты? – выдыхает он, будто провоцируя продолжить разговор. В этот момент в его глазах отражается не просто интерес, а потребность. Желание. Но не похотливое.
Я не могу разобрать, что это такое – но по тому, как меня держит Оскар, как смотрит на меня, я впервые ощущаю себя не просто девушкой, а важной девушкой. Той, которая нужна.
Отец никогда не смотрел на меня с любовью. Довольно рано я узнала, в чем состоят мой долг и мои обязанности. Мама тоже хоть и воспитывала нас с братом, все же была скорее нейтральна и редко проявляла эмоции. Словно все время пыталась соответствовать отцу.
Поэтому то, как смотрит на меня Оскар, кажется мне чем-то необычным. Будто я – по-настоящему важна. Хотя бы конкретно сейчас.
Впрочем, может быть, я ошибаюсь, и так и выглядит заинтересованный мужчина?
– Я правда в порядке. Испугалась немного. А ты здесь почему?
Мой вопрос повисает в воздухе. Затем серые, словно свинцовые тучи, глаза мужчины становятся чуть темнее, и он все же отвечает:
– Я пришел поздравить тебя с победой.
Чувствую, как румянец вспыхивает не только на щеках, но и заливает всю шею. А ведь я так расстраивалась, что он ушел во время моего выступления.
– Мне казалось, ты покинул зал.
На это Оскар не отвечает – лишь аккуратно поправляет прядь моих волос, при этом как-то особенно осторожно придерживая ее, прежде чем отпустить.
– Я слышал твое выступление, Джулия. От и до.
И ведь я верю его словам. Даже мысли не возникает, что это может быть ложью – столько в них уверенности и чего-то по-мужски основательного.
– Спасибо за платье, – неловко улыбаюсь. Мы стоим непозволительно близко, и я давно должна была оттолкнуть Оскара, должна отстраниться и выдержать дистанцию. Мама бы, узнав, что я оказалась наедине с мужчиной, да еще вот так – прокляла бы меня, наверное.
– Тебе идет, – коротко отвечает он. Будь это кто-то другой, я бы, может, и расстроилась на подобную реакцию. Но с Оскаром все как будто не так – даже такие скупые слова звучат по-особенному. Возможно, дело в том, как он на меня смотрит при этом – словно я ему важна. А его хриплый низкий голос придает веса каждому слову.
– Не хочешь сбежать отсюда? – внезапно спрашивает он.
– С ужина? – искренне удивляюсь. – А куда?
– Город большой, – равнодушно пожимает плечами Оскар.
От мысли избавиться от необходимости находиться в зале и ловить сальные взгляды одного из продюсеров, я испытываю