на скелет гигантского кита – позвоночник, ребра, череп…
– Это кит?
– Какой еще кит? – выпучил глазки Джонатан. – Эта штука размером в полтора километра. Ты видишь сонарное изображение. Первоначально гляциологи думали, что эти включения – россыпь камней, принесенная ледником. Однако, когда вместо звуковых волн использовали радар, оказалось, что вкрапления целиком состоят из металла. Они пробурили скважину к одному из включений. Смотри, что они подняли на поверхность!
Он показал мне изображение куска металлической конструкции, аккуратно вырезанной по кругу. Почти в центре красовалась шестигранная шляпка болта.
– Что тут необычного? Какой-то самолет разбился давным-давно. Кусок металла вмерз в лед.
– В том-то и дело. Гляциологи достаточно точно определили возраст льда. Оказалось, эти обломки пролежали во льду около тридцати-сорока тысяч лет. А это примерно возраст человечества!
– Другими словами, налицо существенное противоречие между фактами. Ну, хорошо, а при чем тут наша Вакуумная лаборатория?
– Ты совсем, что ли, дурак? Такие противоречия как раз и приводят к научным прорывам! А причем здесь мы? Вот при чем. У нас есть необходимое оборудование. Для бурения, анализов, фиксации… Все есть, и с избытком! И все уже погружено на корабль! Шеф, получив эти данные, тут же созвал всех сотрудников на совещание. Все присутствовали, кроме тебя. Тебе было угодно сидеть в кабаке, игнорируя свой коммуникатор. Мы единогласно приняли решение – отправиться в Гренландию! Если мы отчалим завтра, на месте окажемся дня через четыре. Забьем приоритет! Пока остальные только чешут задницы, мы уже приступим к исследованиям!
Джонатан смотрел на меня сияющими глазами. И, хотя я не до конца понимал источник его волнения, тоже почувствовал возбуждение. Скука ожидания сменились давно забытым ароматом начинающегося приключения – я готов был ехать хоть в Гренландию, хоть к черту на рога. Лишь бы поскорей покинуть этот многолюдный, но очень скучный Осло....
Джонатан попросил бармена повторить, и вопросительно глянул на меня. Я покачал головой. Я уже и так принял достаточно. Пока Джонатан допивал свой "Особый", я быстро проверил коммуникатор. Два звонка от шефа, четырнадцать – от его секретарши Шейлы Айзен, три от Джонатана. И еще штук шесть, от коллег по лаборатории. Медицинский вызов экстренной помощи в моем коммуникаторе настроен иначе: громкий тревожный звонок. Не удивительно, что я в шуме бара не расслышал тихий мелодичный свист простого вызова…
Я позвонил Шейле. Сказал, что Джонатан меня нашел, и мы уже идем в гостиницу. Строгим тоном заправского сержанта Шейла приказала мне, чтобы я немедленно забрал из гостиницы личные вещи, и поднимался на борт зафрахтованного парохода, "Принц Альберт". Она сказала, что судно отчалит, как только на борт поднимутся все.
Тетрадь 2
5 июня, поздний вечер.
Мы с Джонатаном вышли из заведения. Несмотря на поздний час, солнце сияло вовсю. Улицы были полны народа и машин.
– Что это за железки подо льдом? – спросил я.
– Я знаю столько же, сколько и ты. Но если хочешь, выдвину