не все вытащили, – сообщила я ему наставительным тоном, чувствуя себя мелкой дурочкой, которая ссорится с дружком в песочнице из-за лопатки. – Зачем ты своровал брелки? Не стыдно?
Он тут же полез одной рукой в капюшон и вытащил еще парочку мишек. Даже не глядя на них, Ярослав с яростью бросил ни в чем не повинные брелки на пол, которые от обиды лишь жалобно звякнули при соприкосновении с ним. Парень приближался все ближе ко мне, норовя схватить, а я медленно пятилась, стараясь подойти поближе к дверям, ведущим в магазин.
– Я тебя спросил, зачем ты это сделала. Если я спрашиваю – отвечай, – велел мне он. Самодовольный гнус. Ну, надо же, какая самооценка.
– Ты думай, что несешь, олух, – процедила я сквозь зубы. – Но ответить могу. Неудачник, это тебе расплата за вчерашнее. – с этими словами я неожиданно для него разулыбалась и замахала рукой, глядя за спину парню. – Ребята, я здесь, бейте его! – закричала а. Глупый Ярослав ошарашенно оглянулся назад, и мне хватило этого мгновения, чтобы забежать в магазин нижнего женского белья. В прошлый раз, когда я была тут с Аленой, приметила, что у магазина два входа. И второй находился неподалеку от примерочных, сейчас занятых какими-то дамами – неподалеку их ожидали два серьезных и явно уставших мужчины. И хоть они совершенно не были похожими друг на друга, в глазах их стояла одинаковая мировая грусть. «Ну, сколько можно нас мучить, женщины», – говорили печальные глаза мужчин.
Я молнией проскочила между мужиками, повернула направо и выбежала из магазина, явно удивив своим поведением продавщицу, которая по просьбе одной из клиенток несла ей целую гору кружевных бюстгальтеров довольно-таки впечатляющего размера.
А вот мой преследователь повернуть направо не догадался.
Хоть Ярослав и называл меня тупой, тупой я не была и все-таки обманула его, бедолажку и дурачка. Судя по звукам, доносящимся из магазинчика, глупенький мальчик, явно находящийся в состоянии аффекта, решил проверить, нет ли меня в примерочной, и, кажется, ворвался в ту, в которой находилась какая-то полураздетая женщина. Сначала послышался ее визг, потом какая-то ругань, а после громогласный рев мужика:
– Ах ты, паскуда! К моей жене вздумал приставать?! Да я тебя сейчас!
Я даже остановилась, прислушавшись к цирку.
– На фиг мне ваша жена сдалась! Я бабушками не интересуюсь, – все еще тяжело дыша, надменно отозвался Ярослав. Я даже на какой-то миг зауважала этого парня – вот же скотина, даже в экстремальной ситуации знает, как нажать на больное.
– Да как ты смеешь! – заорала оскорбленная дважды женщина. – Извращенец!
– Это вы, позвольте узнать, как определили? – ехидно поинтересовался Ярослав.
– Сволочь! – одарила его добрым эпитетом женщина. – Нет, вы посмотрите только на него! Послушайте его возбужденное дыхание! – она решила, что все собравшиеся глухи и продемонстрировала дыхание парня, которое в ее исполнении больше напоминало одышку бегемота в возрасте.
Кто-то