Только помните, что я предупреждал.
Пока нас в особой комнатушке поливали всякими спецрастворами, девушку держали под охраной аж два автоматчика. И было у меня такое чувство, что при желании гостья запросто свернула бы ребяткам шеи, а те и пикнуть бы не успели. Я же видел, как лихо она тварей на поверхности кромсала, круче, чем в кино. Можно сказать, одной левой уделала что гарпий, что мертвяков. Мне б хотя бы половину ее бойцовских талантов.
После того как нас перестали мучить ужасно пахучей дрянью, пришла очередь пленницы. Две тетки окатили ее раствором из шланга, потом загнали в сушилку, а уж оттуда она выплыла таким лебедем, что ни в сказке сказать, ни пером описать. В общем, не будь она столь холодной и неприступной, я бы на ней женился. В штанах сразу тесно стало.
Не скажу, что обладаю безупречным вкусом, но уверен, многие мужики меня поддержали бы. Девчонка была настоящей красавицей. Загорелая, будто полжизни провела на поверхности. Не смуглая, а именно загорелая. У нас под землей даже негры бледнеют, все-таки с витаминами неважно, о солнечных ваннах можно только мечтать, да и условия далеко не оранжерейные. А у нее кожа гладкая, шелковистая, светло-шоколадного цвета. Глазищи пронзительные – как ресницами хлопнет, так дух сначала вверх подымется, а потом к ногам спадет и там распластается. Носик… Ну это вообще просто отпад, идеальный. На щеках очаровательные ямочки, если бы она почаще улыбалась, милее улыбки на свете не найти. Фигурка точеная, в лучшие времена с такой можно было смело купальники в журналах рекламировать или дефилировать по подиуму, пока мужики вокруг слюной захлебываются. При этом чувствуется, что красота эта как у розы – с шипами. При желании можно получить сдачу в полном объеме: до конца дней хватит.
Стояли мы, на нее глазели, будто полные придурки. Первым Ботвинник опомнился. Ему по должности быстрее соображать положено, вот он и соответствует.
– Пошли к Полковнику, – приказал Димыч.
Вот мы и пошли. До самого штабного вагончика топали в каком-то оцепенении. Не знаю, кто о чем думал, а у меня мысли все сплошь о греховном. Потом, правда, настроился на нужный лад. Тетка как тетка, есть и на Двадцатке не хуже. Нет, вру… Хуже, конечно, но зачем мне разевать хавальник на чужой каравай? И без того ясно, что треснет.
Первым на расправу пошел Димка. Как ни крути, вылазка наша получилась сегодня не из тех, которыми принято гордиться. Нарвались на гнездо, потеряли половину каравана. Не гладят за такое по головке. И не отмажешься ведь. Невинную овечку не состроишь.
Полковник кричал так, что на Центральной небось слышали. Потом из-за дверей показалась Димкина рука, он помахал нам, приглашая. Мы обреченно переглянулись и пошли на зов.
В кабинете Полковника до нашего появления уже были люди: его заместитель – Козлов недоделанный, Федя-безопасник – без него разбор полетов не начинается. С нами всего семеро вышло. Кворум, короче.
Полковнику уже все доложили, осталось только выяснить детали.
При виде меня он недовольно скривился. Помнит, сволочь, наши разногласия. А раз помнит, значит, еще отомстит, и не раз. Так