состояние своего здоровья, просто идут к врачу и делают анализ крови. Задачей медицины не является накачивание человека мужеством или надеждой – для этого существует религия»[19]. Вот куда мы пришли, вот до чего докатились!
Мы уже говорили о том, как о нас пекутся моралисты, астрологи, знахари и политики. Но чтобы быть посланными к служителям культа, да еще кем – «богами в белых халатах»? Возможно, этим они пытаются снять с себя заботы и ответственность на очень важном отрезке нашей жизни, когда мы особенно подвержены губительному нашествию болезней, необратимо продвигаясь к трагическому финалу – старости и смерти. Служители культа появляются перед нами обычно в последние минуты жизни, олицетворяя своим присутствием желание помочь нам перенестись в мир иной, выступая при этом своего рода посредником между этим миром и другим, который скоро станет доступным умирающему. Они появляются без шприца, лекарств и рентгена. Они не делают анализ крови и мочи, не ощупывают живот и не пальпируют простату. Мир иной принимает всех без медицинского диагноза. Они приходят только для успокоения нашей души. Именно наша душа уже давно стала объектом прицельного обстрела служителей культа, ибо являет собой нечто мистическое, нематериальное, неизведанное. Она позволяет гораздо легче оперировать догмами и начетничеством, предоставляя больше возможностей безнаказанно морочить голову. Но, быть может, религия в своих посягательствах на наши души уже дошла до предела своих возможностей и вызывает все больше и больше сомнений? Почему все же духовенство спровоцировало большое число религиозных войн? Почему упорный труд священников в течение двух тысячи лет существования христианства над совершенствованием человеческой души так ни к чему и не привел? Человеческая душа – «и ныне там», далекая до идеалов добродетели, морали, этики и любви, занесенных в Священное Писание, найдя лишь свою реализацию в образах Герасима и Данко?
В Берлине, в январе 1933 г., национал-социалист О. Штрассер (O. Strasser) во время дискуссии задал своему противнику, марксисту K. Виттфогелю (К. Wittfogel), вопрос противоположного звучания: «Если религия является, по утверждению Маркса, всего лишь цветком в венке эксплуатации трудящихся, то как же быть с теми жертвами христианства, которых было больше, чем при всех революциях вместе взятых»? Упрек марксистам в недооценке духовности и религии слушатели восприняли как мистическое послание собственной гибели. Более того, вопрос остался без ответа… Может быть естественные науки не смогли до сего времени постичь всю глубину и мощь духовного содержания мистицизма?
Обращение за помощью к религии, общение с ней, ее влияние на поведение человека и его характер было всегда актуально и почти двойственно. С одной стороны, в трудных жизненных ситуациях человек обращается за помощью к Богу как высшей инстанции с мольбой о восстановлении справедливости во всех сферах человеческого бытия, ожидая