Эва Хансен

Цвет боли: красный


Скачать книгу

хорошего от жизни в сумасшедшем городе?

      – Каком сумасшедшем?

      – В Стокгольме! Тут могут убить. Тут всех убивают!

      Вангер с изумлением выслушал эту тираду. Ого! Фрекен Стринберг очнулась?

      – Так уж и всех, я, как видите, жив.

      – Вы мужчина, – фрекен явно обвиняла Дага в позорной принадлежности к этой половине человечества, – а Кайса была женщиной!

      Несмотря на всю серьезность ситуации, он едва сдержался, чтобы не поерничать:

      – Да что вы говорите?!

      Фрекен Стринберг мгновенной заминки инспектора не заметила, она продолжала обличать и пророчествовать:

      – Это все ее дружки, это они виноваты!

      – Виноваты в чем?

      – В трагедии, в том, что Кайсы больше нет.

      Что сестру убили, она все же не сказала, но доведение до самоубийства тоже преступление, которое требуется расследовать.

      – Вы считаете, что ее довели до беды? – Дагу страшно не хотелось произносить слово «самоубийство». – Вы знаете кого-то из друзей сестры?

      – Нет!

      Но по тому, как Стринберг произнесла это слово и быстро отвела глаза, Вангер понял, что она лжет.

      – Может, все-таки кого-то вспомните?

      Губы поджались, превратившись в узкую полоску.

      – Я не дружу с такими…

      Фрекен обижена, только чем?

      Ясно, самим подозрением, что она может знаться с кем-то в этом сумасшедшем городе, где с утра до вечера убивают всех без разбора. Нет, не всех, только женщин.

      – С какими такими? Фру Стринберг, нам очень важно узнать о вашей сестре как можно больше, чтобы понять, виновен ли кто-то в ее гибели, а если виновен, то кто именно. Это поможет наказать виновного.

      При слове «наказать» у Стринберг появился огонек в глазах.

      – Кайса не очень много рассказывала о своей тяжелой жизни в Стокгольме, но кое-что я все-таки знала.

      В следующие полчаса Вангер уяснил, что знала многое, видно, Кайсу контролировали, вероятно, звонили каждый день. Когда сестра погибшей закончила свой подробный и в то же время пространный рассказ, у Дага уже просто трещала голова.

      – Да вы же ничего не записывали?! – вдруг ахнула фрекен Стринберг. – Я все это говорила зря?!

      Вангер молча нажал на кнопку диктофона. Услышав собственный голос, Стринберг сначала испугалась, потом нахмурилась:

      – Как-то не очень на меня похоже.

      Даг подумал, что это неудивительно с ее-то дикцией, говорит, словно что-то держит во рту под языком, но укорять за невнятное произношение фрекен Стринберг не стал, напротив, совершенно серьезно прочитал целую лекцию ни о чем:

      – Человек никогда не узнает собственный голос. Просто когда мы говорим, добавляется некий внутренний резонанс, вы понимаете? – Вангер понятия не имел, что там добавляется, но старался говорить как можно уверенней, чтобы эта серая курица почувствовала, что отвлекает очень серьезных и занятых людей. – Все, что вы сказали, записано,