на мои руки.
– К демонам целителя… – хрипло выдохнула я и поплелась в ближайшую комнату, позабыв о коробке с вещами. Не до неё сейчас…
***
Сквозь сон доносились приглушённые голоса.
– Может, не будем её будить?
– И так обед пропустила. А если Клаус явится и увидит… это?
– А что, если она умерла?
– Совсем? Не видишь, что дышит?
Я медленно разлепила веки, обвела нависшую надо мной троицу мутным взглядом.
– Вы кто?
Одна из девушек хмыкнула.
– Память отшибло? Твои новые соседки с третьего этажа.
Скользнула взглядом по белым волосам заклинательницы и поморщилась. В мозг ворвались неприятные воспоминания. Огненные…
Я приподнялась на локте, причмокнула губами: во рту неприятно пересохло.
– Пить хочешь, да? – взволнованно спросила русоволосая. Видимо, это она за ректором бегала. Голос показался знакомым.
– Мы принесли тебе компот и булку, больше не дали. Вообще, запрещено брать еду с собой, можно есть только в столовой, – пояснила явная заклинательница земли.
В отличие от заклинателя природы её волосы отливали грязно-бурым оттенком, как и глаза не были чисто зелёными: на радужке имелись коричневые крапинки. И хотя дух природы и дух земли чем-то похожи, всё же очень разные. У заклинателей природы есть одно явное преимущество: их элементали могут призывать себе в помощь животных…
– Спасибо, – поблагодарила сипло, садясь на кровати. Даже не помню, как уснула. Точнее «потеряла сознание», иначе это не назвать. Хорошо до кровати доползла.
… горло саднило, на языке ощущалась горечь, будто я наглоталась дыма. Вероятно, так и было.
– А что с той девушкой? С огненной… – поинтересовалась, беря с тумбы стакан с компотом.
… ладони полностью зажили, как и другие раны на теле. Особенность, которую подарили мне фанатики, возомнившие себя последователями давно мёртвого божества.
Только вот от засохших пятен крови на коже и одежде эта особенность не избавляла. В крови было всё, даже простынь.
– Эль погрузили в лечебный сон, – ровно отозвалась беловолосая. Судя по её спокойствию и выдержке, она находится в академии дольше других. Вероятно, уже на втором году обучения: немало повидала и привыкла видеть и не такое. – Она наверняка получила ожоги и травмы, восстановление займёт много времени, мы ещё не скоро её увидим.
Я припала губами к краю стакана, стараясь скрыть на своём лице сожаление.
«Бедная девочка…».
Сколько бы смертей, боли и страданий я не видела, всё равно не могла привыкнуть. Что-то не позволяло мне окончательно стать чёрствой. Бездушной. Может быть любовь моей маленькой сестрёнки, а может, я сама. Сама не хотела становиться мёртвой внутри…
Возникла неловкая тишина, которую никто не спешил развеивать.
– Как вас зовут? – спросила, ставя пустой стакан обратно на тумбу. Есть не хотелось.
– Крис. Кристел, – представилась беловолосая, смело протягивая