секунд в лифте стояла тишина, ему очень хотелось продолжить общение, если уж так сложилось, что они вдвоем заперты здесь, и вдруг он спросил:
– Тогда почему у вас нет никаких симптомов?
– Скажем так, свою реабилитацию я прошла с толком!
Она казалась такой милой и будто светилась изнутри, Торин внимательно ее рассматривал, хоть из-за тусклого света это не очень получалось, а глубоко в душе он задавал себе мучающий его вопрос: «Где же подвох?»
– Значит, вы как-то себя успокаиваете, а можно узнать как?
– Я пою.
– Поете? – переспросил он.
– Про себя пою детскую песенку. Я давно использую эту тактику, пока она меня не подводила.
– Ну, раз вы так легко себя ведете, наверно, страх у вас с детства?
«Да ты просто гений, лучше вопроса не было? – критиковал он себя. – Разве мне это интересно?»
– Да, когда мне было семь, родители отвезли меня на день рождения, все было прекрасно: шарики, торт, куча подарков, очень много детей. И кто-то предложил поиграть в прятки, я всегда любила эту игру до этого дня. Начался хаос: все дети бегали, пытаясь найти место, пока один из мальчиков считал до двадцати. Я побежала за дом, там был открыт вход в подвал, я спустилась в него, закрыла за собой дверь, и она захлопнулась. В темноте я спускалась по лестнице, но оступилась и упала. Когда я попыталась подняться, поняла, что на моей ноге что-то лежит, и я не могу встать. Казалось, я неделю там лежала в темноте, меня пугал каждый шорох, я пыталась кричать, но меня никто не услышал. Как позже мне сказали, в подвале я находилась всего полчаса. Мои родители приехали за мной, а когда стали искать, решили заглянуть и в подвал. Я долго после засыпала при включенном свете. А в двенадцать у меня случилась истерика в самолете, даже задержали вылет, пока мы с мамой покидали самолет. Тогда-то мне и поставили диагноз – клаустрофобия.
«Что-то я разоткровенничалась», – закончив, осуждала себя Оливия.
– Если честно, я даже рад, что кто-то из нас двоих знает, как вести себя в экстренных ситуациях.
Мужчина улыбнулся, и девушка ответила ему улыбкой. Прозвучал пронзительный вой.
– Перестаешь бояться, когда в них не веришь. Ведь давно доказано, что любой страх – это влияние нашего подсознания. Поэтому только нам решать, поддаваться ему или сказать страху: «Сегодня ты мне не нужен», – и Оливия громко рассмеялась.
– Надо попробовать, – согласился незнакомец.
– О боже! – выдохнула девушка, услышав жуткий вой снова.
– Кто это? – переспросил незнакомец. – Для того чтобы поселиться здесь, я прошел анкетирование, от меня потребовали кучу характеристик и справок, а кто-то из квартирантов держит волка или сам оборотень. Сегодня не полнолуние?
Оливия рассмеялась, а Торину почему-то ужасно понравилось ее веселить.
– Это просто мой пес Джокер. Мы как раз вернулись с прогулки. Я с детства приучила его подниматься по лестнице, а сейчас он понял, что что-то не так, раз его не впустили в квартиру и не накормили. Он очень умный и преданный пес, но паникер жуткий, если что-то не согласно его расписания или его