скучал на крыше, лишь изредка оглашая ночь гулким уханьем.
– 2-
Как и все дети, Фибби и Генри ходили в школу. Школа была расположена в небольшом городке по соседству. Семью Гранд знали все и относились к ней по-разному. Были среди жителей городка те, кто искренне восхищался садоводческими талантами мамы Патриции и изобретениями папы Джонатана, уважали бабушку Лавинию за ее знания и готовность прийти на помощь, но были и те, кто считал членов этой семьи опасными шарлатанами, жалкими фокусниками и даже мошенниками. В волшебство люди не верили, а доказательств Гранды им и не предоставляли.
Фибби и Генри считали довольно странными детьми. По началу, в раннем детстве, эта странность и непохожесть на других привлекала к ним других детей. Фибби была веселой и озорной девочкой, ей нравилось удивлять своих одноклассников «фокусами», которые они не могли разгадать. Она была открытой и дружелюбной. Очень часто ей хотелось рассказать своим друзьям гораздо больше, чем было можно, но родители приучили детей быть осторожными.
– Непохожесть на других сначала вызывает удивление, – говорил папа Джонатан, – а потом чужие странности начинают вызывать неприязнь. А вот когда неприязнь перерастает в страх, это становится по-настоящему опасно.
Генри со своей страстью к науке казался менее чудным, чем его сестра. Призраков в школе не водилось, поэтому мальчик вызывал удивление лишь своим умом и сообразительностью. Впрочем, Генри был не против помогать тем, кто в этом нуждался, и охотно давал списывать контрольные, дарил верные шпаргалки и умел незаметно подсказывать во время устных ответов у доски. Боясь потерять такого помощника, дети не слишком задевали Генри. Он же обладал достаточно легким характером, чтобы не реагировать на случающиеся колкости и глупые шутки.
У Фибби с возрастом дела пошли хуже. К двенадцати годам к ней попривыкли, а фокусы стали подвергаться изрядной доле скептицизма. Дети отдалились от девочки, наслушавшись нелепых сплетен некоторых родителей и находя все больше различий между собой и «этой странной Фибби».
Девочку это, казалось, не очень занимало. Послушно просидев уроки и сделав положенные задания, она отправлялась домой, где посвящала свое время уже совершенно другим занятиям под руководством кого-нибудь из родных. И все же ее часто посещало желание разделить с кем-нибудь тайну и восторг своих ночных полетов. Мир начинал казаться ей тесным и ограниченным лишь семьей. А только семьи Фибби становилось уже мало.
В свой тринадцатый день рождения она проснулась рано. Сегодня был первый день летних каникул, и в школу идти было не надо. Этот факт словно служил дополнительным подарком, и, едва открыв глаза, девочка расплылась в счастливой улыбке.
Дверь в комнату тихо скрипнула, и в проеме появилась голова папы. Его черные волосы еще были всколочены со сна, а серые глаза лучились весельем.
– Это