свободной рукой.
– Что? Веселитесь? – строго спросил Тэо, не поворачивая головы и глядя перед собой, но ни на кого отдельно.
– Тео, я всегда относился к тебе с уважением, – заговорил Коэр и даже приподнялся, – но за каким чёртом тебя принесло ко мне? Разве у тебя что-то убыло? Уж не хочешь ли ты сказать, что мальчишки, которых мои молодцы схватили сегодня, из твоих воробушков? Что не так? Неужто они от стаи отбились?
Грубый хохот и вызывающе дерзкие насмешки послышались со всех сторон, и ещё большее число калек и разбойного вида людей показалось из тени бесчисленных ниш под стрельчатыми арками, которые разделяли пространство зала.
– Счастье твоих ротозеев, что нет! – Тэо сурово оборвал общий смех и разговоры, после чего повернулся в сторону Коэра. – Но на твою беду, дело обстоит гораздо хуже.
– Это как же? – не удержался от усмешки главарь.
– Один из этих мальчишек – важная птица при дворе.
– Ой! При дворе короля, что ли? – недоверчиво присвистнул Коэр. – Да мало ли там птенцов, таких как этот! Я и сам знаю, за кем я своих людей посылал. Старик Матье остался мне должен! И раз с него самого долг уже не спросишь, расплачиваться придётся его сыновьям. Старший или младший – мне без разницы. И кончено! – он яростно хлопнул ладонью по подлокотнику кресла. – Я тут не богадельню держу. Уж ты-то должен знать, каковы наши законы, Тэо!
– Ты мне на законы не тычь! – зло осадил его слепой. – Я и сам прекрасно знаю, каков был долг Матье перед твоими людьми и передо мной. Но с мертвеца долг не возьмёшь, ты сам сказал!
– Вот именно! А с сыновей… – подавшись вперёд, выкрикнул Коэр, не собираясь уступать перед доводами слепого.
– И за мой глаз! Тысяча чертей, я хочу выцарапать глаза этому гадёнышу! Да я его тут же порешу! Пропустите меня, ироды, чего смеётесь?
С истекающим кровью лицом Моншеве выглядел ещё более устрашающе, и когда он оказался всего в шаге от Франсуа и потянул к нему окровавленные руки, на мгновение тот замер в остолбенении перед этим зрелищем. Его поразило, что с такой раной человек не ищет помощи, а неистово жаждет отомстить, будто месть может вернуть ему зрение!
– Молчи, Моншеве! – закричал Коэр, прервав поднявшийся переполох. – А не то я тебе и второй глаз выбью. Сам, своими же руками, чёрт побери! Нечего мне тут кричать. И это всех касается! Распустились! А ну, разойтись по углам, подвальные крысы! Где второй пацан? Привести его сюда!
– А нет его уже! – крикнул кто-то из дальнего конца зала, и от этой новости у Франсуа потеплело на сердце.
– Как это «нет его»? Олухи! Вы, что же, дали ему сбежать?
Коэр был вне себя от ярости и кричал до хрипоты, раздавая бессмысленные приказы приспешникам, тогда, как неведомо, по какой причине вступившийся за мальчишек Слепой Тэо, тихо посмеиваясь, шепнул своему поводырю:
– Ну-ка, подведи меня к нему поближе!
Оказавшись настолько близко к Франсуа,