звуки сирен. Когда полицейские прибыли, которых вызвал продавец, нажав на тревожную кнопку, когда по приказу выродка убрал руки за голову, им потребовалась ещё минута, чтобы отцепить все выходы. Они даже ничего не успели рявкнуть в рупор. Отис сцепился взглядом с опьянённым наркотиками парнем и замер в тишине. Возникла затянутая пауза, которая сказала Отису о том, что больше медлить нельзя, что это конец. Снаружи услышали подряд три оглушительных залпа, и тогда полицейские вломились в магазин. Отис двумя меткими выстрелами попал ублюдку в грудную клетку, чуть выше сердца, и в голову, над левой бровью. Но это были второй и третий залп.
Девочка маме молоко уже не принесёт. И конфетами брата не угостит… и эти мысли, культивируясь по кругу снова и снова, подводили Отиса всё ближе к желанию ощутить пулю в своей голове. Короткими мгновениями всплывали воспоминания: напуганные глаза маленькой девочки, рука отморозка на её шее, её маленькое бездыханное тело на алом полу… мать, убитая горем, сорвавшая голос. Но внезапно настойчиво постучали к Отису в дверь.
Спустя шесть лет, Отис с десятью своими бойцами принимали участие в осаде четырёхэтажного здания, в котором обосновалась организация, нелегально продающая оружие всем, кто платит. Помимо полицейских, там ещё находилась группа спецназа, состоящая из двадцати человек. Полицейские застрелили очень много вооружённых отморозков и потеряли пятерых своих бойцов, с каждым этажом обстановка напрягалась всё сильнее. На последнем этаже они уже практически загнали в угол организатора этого рынка, когда Отис испугался дула автомата из-за угла деревянного ящика и выпустил огневую очередь. Оттуда упал человек в чёрном бронежилете и чёрной каске, а из шеи хлестала кровь. Отис застрелил своего подчинённого. Через два дня, напившись виски, сидя ночью на работе в кресле своего кабинета, Отис снова решил выпустить пулю себе в голову. Напарник, просидевший с ним до позднего часа, решил всё-таки вернуться и настоять на том, чтобы подвести его домой, и вовремя успел подбить Отиса под локоть.
Сейчас Отису 64 года. Но именно в данный момент, перед медиками лежит, весь в слезах, взрослый мужчина, напуганный как маленький ребёнок. Его губы судорожно дрожат, а глаза вот-вот готовы выпрыгнуть из глазниц. И Отис только и делает, что мотает головой, то вправо, то влево.
– Отис! Отис, посмотрите на меня! Вам лучше? Что произошло?
Майя надеялась, что он хотя бы покивает головой, как он обычно делал, даст какую-то реакцию. Она дотронулась до руки пациента, решила проверить пульс. Температура тела оказалась очень высокой, будто пышет жаром, а сердце бьётся как пламенный мотор. Неожиданно Отис освободил пристёгнутую толстым ремнём правую руку. Он разорвал сдерживающий ремень как тряпку, оставив на руке большой фиолетовый след. Отис схватил Майю за халат в районе живота и рывком подтянул к себе, почти впритык. Он заглянул ей в глаза умоляющим взглядом.
– Тэрс… Тэрс… Пред-атель…