деле и мы, и они – полудемоны в целом, изначально – просто одержимые Духами животных люди, чьи Души постепенно впитали в себя части животного. У всех это внешность при обращении, и его «полноценность». Но в животное давно никто не обращается полностью – это забытое Искусство. Отличаемся повадками, и манерой поведения. У собак это агрессия и стайность, с выносливостью и малой разборчивостью по климату и еде. А у нас – ловкость, и независимость, и как последствие – незаметность, и видение «потустороннего», скрытого. Ну еще комфорт, и вкусно поесть. А что до половых предпочтений, и рождения детей… У нас их меньше, но рожать можем чаще. Все.
Не успела меня Рода просветить, как я буквально нутром почуял, что не только могу полноценно двигаться, но и еще кое-что. А именно острое жжение в районе солнечного сплетения – самого плотного узла в сети моих мана-каналов. И заметил, что у нее – тоже самое.
– А вот и… – Начала она, но я ее резко скрутил, и навис над ней же.
– Чего ждешь, вампир? Я вся твоя. Или ты не хочешь узнать о себе что-то новое?
– Да пошло оно все. – Прорычал я, и вонзился в нее по самые тестикулы, принявшись нещадно ее иметь, вызывая стоны, и заставив полосовать меня когтями, по мгновенно заживающей спине.
Но не успели мы скатиться в животный режим соития, как оба кончили. Одновременно. И после «взрыва», на остатках разума – расцепились, да так и лежали.
И я хотел было что-то сказать, но меня накрыло. И прежде, чем я погрузился во тьму беспамятства – услышал краем уха едва различимое из пасти Роды:
– Семь тысяч сто шестьдесят два раза… охуеть. – И она тоже потеряла сознание.
***
– Не, не этот. – Я понимал, что передо мной явно кто-то настолько сильный, что сравним по мощи с Богами. Если вообще не одна из них, только… Всех их местных, женского рода, я знаю, а вот конкретно эту – нет. И, поняв, что это видение, я сам, неосознанно, запустил круговерть «перемоток» моих прошлых жизней на скорости, неподвластной измерению.
Лица, города, события… планеты, миры, и даже их созвездия, и парочка галактик – все смешалось в кажущийся бесконечным, калейдоскоп памяти Души. Что вызвало какое-то смутно-знакомое чувство потери чего-то очень для меня важного, в этом омуте образов.
Но внезапно я оказался подвешенным в глубине космоса, над явно обитаемой планетой… которую я не узнавал, как Трео. А еще четко ощутил тягу совсем в другую сторону – в сторону звезд, что сияли на небе. А кажется, что где-то там и кроется ответ на вопрос: «а что я ищу среди всего этого?»
И как я его себе задал – понял: я ищу Путь домой, а это он и есть, и меня там ждут. И все, видение кончилось – меня разбудили.
***
– Не смей подыхать, слышишь, Ниодис! Выныривай, борись, греби, бейся, кусайся, но – живи, суккубу тебе в задницу! У тебя одна жизнь тут! – И хлещут по лицу. Да так, что щеки горят огнем.
– Не одна. –