колхозники учились приемам селекции – опыления, прививке, работе с сортами.
И именно творческий труд десятков миллионов работников производительного труда позволил СССР встать на ноги так быстро, позволил резко опережать Запад.
Стремление к знаниям, к творчеству у советского народа оставалось очень долго. Когда в 1985 г. Горбачев официально провозгласил алчность нормой жизни, алчные интересы у населения стали превалировать над человеческими. Тиражи научно-популярных изданий стали падать, а желтой прессы, типа «Аргументов и фактов» или «Огонька», стали расти. Тем не менее даже в 1989–1990 гг. на журнал «Наука и жизнь» подписывалось около 2,3 млн. человек, «Техника – молодежи» – 1,5 млн., «Радио» – 1,5 млн., «Юный техник» – 1,7 млн., «Юный натуралист» – 2,9 млн. Даже такой журнал, как «Моделист-конструктор», имел тираж 1,7 млн.120. И только окончательная победа негодяев в 1991 г. погубила эти издания, подавляющую массу населения России все, кроме жрачки и траханья, перестало интересовать, перестало интересовать даже то, что и тем и другим они стали заниматься меньше, чем в СССР.
Испокон веков, когда заканчивалась работа, русский человек, не зная, чем себя занять, пил. Сталин с водкой не боролся, он боролся за свободное время людей.
Любительский спорт был развит чрезвычайно, и именно любительский. Каждое предприятие и учреждение имело спортивные команды и спортсменов из своих работников. Мало-мальски крупные предприятия обязаны были иметь и содержать стадионы. Играли все и во все. А сослуживцы искренне болели за своих коллег. Команды состояли из спортсменов всех возрастов. Такой вот близкий мне пример: первый директор Актюбинского завода ферросплавов, построенного в годы войны, играл в заводской футбольной команде почти до пенсии, а его зять (мой товарищ), работая плавильщиком, выступал в конно-спортивных соревнованиях. Мой старший брат участвовал в гонках на яхтах, и поскольку он был на 8 лет меня старше и был мне нянькой, то у меня от детства остались в памяти гул парусов и романтические слова типа «оверштаг», «бакштаг», «фордевинд».
Не менее были развиты и все виды художественной самодеятельности. Если стадионы или водные станции требовались не от каждого предприятия (это все-таки дорого), то клуб, если не Дворец культуры, обязаны были иметь все. А в этих клубах силами местных работников создавались и драм-театры, и певческие коллективы, и масса других кружков: от кройки и шитья до бальных танцев. Каждое предприятие имело свой оркестр, по меньшей мере духовой.
Сейчас мало кто даже из взрослых сможет объяснить, почему во всех городах СССР от сталинского времени остались парки. А ведь они изначально предназначались для массового отдыха людей. В них обязательно должны были быть читальный и игровые залы (шахматы, бильярд), пивная и мороженицы, танцплощадка и летние театры. Зимой – катки. И по праздникам и выходным, принарядившись, вся округа стекалась в парки и отдыхала в массе, в обществе. После Сталина власть стала бояться скоплений народа, не окруженного