не до забав с «мессерами». Движок погремел-погромыхал, да вдруг и встал. Горючка? Или… Горючки мало, меньше пятидесяти литров, к тому же, если память не изменяет, там был «мертвый» запас, где-то литров двадцать пять. Недостаток конструкции баков… Но совсем кончиться не должна бы еще. А планируем мы, конечно, аки тот топор, что по реке… Скорость очень высокая, в смысле, обе, и вертикальная, и горизонтальная, а при попытке как-то сбросить норовим в штопор свалиться – только этого не хватало. Еще. Как садиться бум? И с работающим-то движком еще та проблема, а с планирования – верный крест. Точнее, звездочка. Фанерная. Сейчас вроде такие ставят. Или будут ставить. На могилках. Попробуем-таки запуститься. Давление в пневмосистеме есть. Пока. Раз! Молчание… Еще раз! Опять тишина… Высота уже меньше километра, не прыгнуть, да и как прыгать на такой-то скорости… Ну, и последний! Оп! Замолотил, замолотил, миленочек, застучал, пусть с перебоями и неровно как-то, но потянул-таки машинку мою к аэродрому, который вот он, передо мною уже. Ну же, давай, не молчи, лучшего масла тебе или чего там еще… сейчас лишь бы цирковой номер с посадкой удачно исполнить, и все… только б не заглох!
Заглох… Но когда уже сели. Нет, шикарная машина «миг», во всех почти отношениях, но когда в небе, а вот посадочка – не дай бог… На всяких-разных попробовать успел, и едва ли второе такое вот уежище – из серийных, разумеется, машин, – сразу вспомнить смогу. Включая самые хамские из реактивных. А маслица движку зря обещал. Сдох движок, определенно. Еще бы, на таких режимах… Вопреки всем инструкциям.
По инерции успеваю лишь отрулить в сторону от ВПП. До стоянок еще метров триста надо бы. Ну и черт с ним. Главное – жив. А немцы – нет. Joder![83] Маску кислородную забыл снять. Эйфории, однако, не наблюдается. Похоже. Слишком мощный стресс. Потребление оксиджена дикое. Организмом. Весь из себя мокрый из кабины. Мимо урчит мотором Фролов. Пока тот вылез, догоняю. Матерится. Весело так, впрочем. Двух «мессеров» завалил по ходу – того, что штопорил, и ведомого нижней пары – а третий, падла, ушел. И все потому, что послушался сдуру балбеса-ведомого да и заправил баки на полшишечки всего. Прерванный акт! Ах, какое разочарование… Бывает, впрочем, и хуже. Неизмеримо.
Но докладывает Бате уверенно и радостно. Батя тоже доволен. Улыбается. Не расстроило даже мое сообщение о каюке движка. Лишь качнул головой вправо, смотрю, там Петрович. Добрался-таки. Уже. Неужели он с того побитого «мига» еще и движок снял? С него станется… При всех недостатках, которые, вообще говоря, и не недостатки вовсе, так, некоторые особенности… особенно если дам его спросить, не из числа жен, разумеется… Спец он блестящий. Супер. Повезло мне с ним. Если бы не он движок изначально регулировал, ни за что не достал бы немца. По максимуму тысяч двенадцать, наверное, было. «Миги» так высоко не летають. Ваще-то.
Короче, мне пока отдыхать. До завтрашнего утра Петрович, какой он дока ни будь и как ни уютен «миг» для ремонта, всяко не управится. Батя велел еще