распахнул старику рубашку, приник ухом к груди и через минуту обреченно сел на пятки и опустил глаза.
Второй из тащивших снова затарахтел решеткой, стал рвать ее на себя, но туннели бункера были глухи.
Сидевший над стариком закрыл брошенные в потолок, застывшие глаза старика.
Те двое вернулись к своим, и теперь они все вместе, перебивая друг друга, стали спорить, как правильнее поступить.
– Замолчите! – громко крикнул кто-то из них, и в пещеру упала жуткая тишина.
Тусклый свет фонаря стекал по бледно-мертвенному лицу трупа.
Хаймалка прижалась к матери.
В навалившейся тишине вдруг послышалось какое-то шуршание, и рядом с мутантом, из-под соломы, выбрались две огромные крысы.
Поблескивая маленькими хищными глазками, словно безраздельные хозяева этого полумрака, они деловито подбежали к опрокинутой туфле, обнюхав ее, шурша по соломе длинными хвостами, подбежали к трупу.
Руфь, вскрикнув, ткнулась лицом в плечо Соломона.
Крысы взобрались на грудь старика, и, почти слившись с его черным кафтаном, подобрались к желтому лицу.
Кто-то из сектантов стал подбираться к башмаку, метнул было в крыс пучком соломы, но одна из них тут же угрожающе ощерилась, сатанински взвизгнув, казалось, вот-вот была готова броситься ему в лицо.
Тот испуганно отпрянул назад и, прикрывшись рукой, влип в каменистую стену.
Откуда-то, сбоку от Мурло, выскользнула третья крыса и так же хозяйски неторопливо волоча за собой длинный, скользящий по соломе хвост, подбежала к голове старика, взобралась на нее, растрепав его седые волосы.
Первые две крысы, уже вонзившие зубы в веки мертвеца, почувствовав запах чужака, мгновенно ощетинились, угрожающе присев на задние лапы, бросились на непрошенного сородича, сбросив его с головы трупа.
Сатанинский визг сцепившихся в смертной схватке крыс растерзал затаившуюся тишину сумрачной пещеры.
В яростно завертевшемся клубке дьявольски горели маленькие, злобно горящие глазки; острые хищные зубы, отрываясь, снова вонзались в черную мягкую плоть дерущегося насмерть противника.
Крыса-чужак яростно отбивалась, но через минуту была разорвана сородичами и валялась с выпавшими слизистыми внутренностями.
Разделавшись с врагом, победительницы, с мокрыми окровавленными мордами, отфыркиваясь, вновь взобрались на старика, метя по желтому его лицу длинными хвостами.
Обитатели пещеры оцепенело впились глазами в жуткое шевеление на желтом неподвижном лице трупа. В холодящей тишине возникло отчетливое мелкое почмокивание, исходившее от крысиных пирующих морд.
Соломон, внезапно стащив с себя туфли, остервенело, ударил по хищникам. Те, сатанински завизжав, отскочили в сторону. Соломон подхватил башмак старика и швырнул его в них. Следом, точно по договору, ударил крик безбровых, в крыс полетело что-то еще, и они удрали сквозь решетку, не выдержав этого натиска.
Лия, обхватив голову, мелко дрожала. Рядом, став на колени, утешала ее Хаймалка.
Соломон вытащил