тоже испытала отчаянное желание куда-нибудь отправиться и заняться делом подальше от «новой подруги». Однако стоило капитану исчезнуть, а той заметить замершую у трапа девушку, как лицо ла-ориты Имре осветила теплая, очень идущая ей улыбка.
– Поднимайтесь, – замахала виконтесса и тут же кому-то приказала: – Да помогите же барышне!
Так Леанора все-таки оказалась на корабле, плывущем в Бреакс, чтобы от него добраться уже до самой Окатавской Академии. Девушка внезапно поняла, что это ее первое самостоятельное путешествие. Раньше всегда всеми организационными вопросами занимались отец или слуги. И пусть сейчас ее, Леа, несет вперед, как щепку по весеннему ручью, и ничем она особо не управляет, но это ведь только начало.
Новая жизнь пугала своими слишком замысловатыми причудами, сложностями, которые раньше решались без участия Леа, однако и манила тоже, как манит расквартированный в городе полк гвардейцев. Может, и не понравятся господа военные, но как не глянуть хоть глазком?
Глава 3
Все еще не до конца пришедшая в себя от переживаний, Леа стояла на палубе и, положив руки на перила, смотрела, как постепенно удаляется так и не узнанный толком город Келгак. В памяти он остался как один большой, суетливый, дурно пахнущий порт с хамоватыми людьми, а ведь где-то здесь высилась известная на весь Ланьберг статуя морского пегаса – коня с крыльями и рыбьим хвостом. По поверьям, именно такой конь ходил под Тургардом, божеством-покровителем Летних земель. Сказки утверждали, что сия химера могла свободно скакать как по земле, так и по воде, равно как и летать по воздуху. Легендарный Корнэль Галл создал эту статую по заказу городского совета Келгака, когда еще такие шедевры казались невозможными: бьющий копытами и крыльями пегас имел всего одну точку опоры, но уверенно стоял на ней уже не одну сотню лет. А Леа его не увидела… Когда теперь удастся?
Однако все существо Леаноры кричало, что нужно поторапливаться.
– Искренне надеюсь, что я не была слишком напориста, – виконтесса Имре подошла и встала рядом, тоже опершись на перила. – Матушка часто пеняет мне за эту черту. Возможно, тебе стоило дождаться корабля с более подходящими условиями.
Повернувшись к собеседнице, Леа удивленно посмотрела на нее.
– Что ты! Ты мое спасение! И… позволь представиться, Леанора Орманди, дочь барона Геллерта и баронессы Силвэйн Орманди. Очень благодарна тебе за помощь и заботу, – она действительно так считала. – Тем более настолько своевременную.
– Всегда рада помочь будущей соратнице, – улыбнулась ее собеседница и пояснила в ответ на недоуменный взгляд: – Матишка сказала, что ты направляешься в Окатавскую Магическую Академию. Верно? Вот и я тоже. Позволь и мне представиться. Виконтесса Шарлотта Имре-Натьярская, – она изобразила шуточный реверанс и, выпрямившись, добавила: – Для друзей просто Шарли.
– О… А я тогда Леа, – почему-то смутилась та и привычно заправила за ухо волнистый локон, выбившийся несмотря на шляпку и заколки. – Мне очень приятно