узор. Айден не видел этого – и не мог слышать, но чувствовал, что Николас спокоен и даже напевает что-то про себя.
Он был уверен в том, что делал. Для него это не представляло сложности. И он не оглядывался, полностью оставив поддержку и страховку на Айдене, зачерпывая его силу, чтобы вплести в ритуал, и даже не задумываясь о тенях. Если магия выскользнет из рук Николаса, она больно ударит обоих – но Николас либо верил в страховку Айдена, либо попросту не думал об этом.
А ещё он закрылся. Если в прошлый раз Айден понимал ощущения Николаса, то сейчас тот оставил лишь те, что на поверхности, умело поставив защиту против остального.
Он что-то скрывал. Хотел скрыть. И думал, Айден не заметит.
Это немного злило. А ещё хорошо отвлекало от волнения, и мысленно Айден легонько пощупал защиту, а потом надавил на неё. Николас знает тайны Айдена, так что Айден имеет право понять, что он скрывает!
Защита не была основательной, Николас не пытался её удерживать, и она облетела от лёгкого напора.
Боль.
За ней скрывалась тупая, ноющая боль, которая билась в затылке Николаса. Он не хотел, чтобы Айден знал, что у него до сих пор немного болит голова.
Айден так удивился, что едва заметил, как Николас закончил и опустил свою магию в страхующее облако Айдена. Тот спешно унял собственную и открыл глаза под аплодисменты сокурсников.
Вокруг них стоял густой туман, смешивался с постепенно исчезающими тенями Айдена. Жемчужно-серебристый плотный туман и чернильные тени.
– Очень впечатляет, господа, – с удовлетворением сказал Саттон.
Казалось, он сам с облегчением выдохнул, что обошлось без происшествий. Потом неожиданно подошёл, поднял руку, прощупывая магию Николаса и Айдена. Кивнул сам себе, и в его голосе сквозило удивление:
– Возможно, если будете больше тренироваться, станет идеальной связкой.
Студенты зашумели. На третьем курсе Конрада было целых две идеальных связки, на первом одна, в лицее ещё пяток, а вот на их курсе – ни одной.
Николас был доволен, но голова у него побаливала и после магии немного кружилась. Айден протянул руку Николасу, помогая ему подняться. Вдвоём они двинулись к задним партам, а Саттон уже вещал об истории этого ритуала, о значимых битвах империи, в которых туман помог победить противника. Одновременно с этим он специальными чарами убирал оставшийся, чтобы расчистить место для следующих студентов.
Плюхнувшись на стул, Николас улыбался широко, как выигравший крупный приз на городской ярмарке.
– Кто молодец? Мы молодцы!
Айден не мог не признать, что вздохнул с облегчением. Но его волновал вопрос.
– Почему ты не сказал? Почему не сказал, что ещё болит голова?
– Потому что обещал тебе.
На место ритуала вышел Аарон Стейли, которого ставили в пару с Байроном, и оба казались крайне недовольны этим фактом – хотя вряд ли они бывали хоть чем-то довольными. Внимание студентов было приковано к сдающим, но