ФБР на моем месте преступления задает какие-то вопросы?
«Потому что мы собираемся поменять юрисдикцию, мудак», – думаю я, но вместо этого говорю:
– Спроси у своего шефа. Это он потребовал моего присутствия. Так нашли одежду?
– Нет.
– Установили личность жертвы?
– Ее зовут Синтия Райт. Двадцать восемь лет. Юрист по профессии. Арендовала этот дом шесть месяцев назад и работала на своего домовладельца.
– Кейна Мендеса, – добавляю я.
– Да, – подтверждает Эдди. – Кейна Мендеса.
– Простите, – окликает нас с порога кто-то из патрульных, привлекая наше внимание, прежде чем добавить: – Приехал Кейн Мендес, хочет вас видеть.
При этих словах по телу у меня прокатывается волна адреналина.
– Естественно, хочет, – отвечает Ривера. – Передай ему, что я сейчас подойду.
– Простите, сержант. Он хочет поговорить с агентом Лав.
Ривера приподнимает бровь, глядя на меня.
– Он хочет поговорить с тобой… Почему меня это не удивляет?
– Уверена, что тебя мало что удивляет, – сухо отзываюсь я, сохраняя внешнее хладнокровие, в то время как сердце готово выпрыгнуть у меня из груди. – Есть ли что-то, что мне следует знать, прежде чем я поговорю с ним?
– Не трахайся с ним и не ставь под угрозу мое дело, иначе я заберу твой значок.
Эдди поворачивается и уходит.
Господи, до чего же я люблю возвращаться домой! В кавычках, естественно. Пожалуй, мне стоит изменить стратегию. И вместо того, чтобы ждать счастливых воссоединений до завтра, поиметь их полной ложкой уже сегодня вечером. Направляюсь к двери и выхожу на пронизывающий океанский ветер, который сейчас такой же холодный, каким будет и предстоящая встреча, если я правильно к ней подойду. Спускаюсь по ступенькам и уже добираюсь до тротуара, когда ко мне подваливает Ширли, подстраиваясь под мой шаг.
– Что вы тут делаете, офицер Роджерс, в моем личном пространстве?
– Шеф сказал…
Останавливаюсь и поворачиваюсь к нему.
– Мой брат сказал, – поправляю я.
– Он мой босс, агент Лав. Я просто делаю то, что мне приказано.
– И что же именно?
Лицо у него краснеет, и меня охватывает раздражение, но только не на него. А на саму себя. Я без того знаю, каковы были приказы. Застываю на месте, тяну время, прячась от этого Кейна-чертова-Мендеса. Офицер Роджерс что-то бормочет мне, и я отключаюсь, подавляя прилив адреналина, разливающегося по всему телу, и заставляя себя успокоиться. Снова начинаю двигаться.
Офицер Роджерс уже не спешит присоединиться ко мне, но я отдаю ему должное за то, что у него хватило смелости придерживаться прежнего курса, несмотря на мое очевидное неудовольствие. У него и вправду есть приказы. У него и вправду есть работа, которую нужно выполнять. Точно так же, как у меня есть нога, которой я могу отвесить поджопник, и эта жопа должна по праву принадлежать моему брату, а не ему. Однако в этом маленьком отвлекающем маневре, который я организовала, есть и хорошая