несколько лет назад была похоронена молодая девушка, случайно задел киркой крышку гроба. Любопытство заставило его открыть крышку и заглянуть внутрь. То, что он увидел, заставило его выронить полуистлевшую деревянную крышку, словно она из раскаленного железа, отскочить от могилы и убежать с вставшими дыбом волосами. Опытному взгляду поза девушки сразу подсказала, что ее похоронили заживо! Тело лежало не на спине, как во время похорон, а на левом боку, с согнутыми коленями, с правой рукой над головой; волосы на голове растрепаны, а саван в беспорядке.
Такие странные обстоятельства не могли не вызвать крайнего возбуждения во всей округе, тем более в такой спокойной, как городок Е. Испуганный могильщик, убежавший с этого страшного места, вскоре поделился своим рассказом, который, подобно лесному пожару, пробежал по всему городку и с той же быстротой распространился по окружающей местности. Отовсюду жители устремились в Е., пока толпа, собравшаяся на церковном дворе, не даже ворота.
Среди тех, кто поддался общему увлечению: была молодая леди по фамилии Инглворт, богатая наследница – не в будущем, а уже вступившая в права, – жившая по соседству. Мисс Инглворт приехала в ландо в сопровождении джентльмена чуть постарше ее и совсем не ее родственника. Но большинство собравшихся знало, что он скоро станет ее родственником; ибо капитан Уолтон сделал предложение наследнице, и оно было принято. Поскольку молодая леди была сама себе хозяйкой – у нее не было близких родственников, кроме престарелой больной тетки, тоже мисс Инглворт, жившей с нею, – она могла по своему усмотрению распоряжаться и своей рукой, и наследством; и собиралась и то и другое вручить капитану Генри Уолтону.
Как принято среди селян, все еще почтительно относящихся к живущим среди них дворянам, собравшиеся расступились, образовав проход перед молодой леди и ее кавалером и позволив им подойти к свежераскопанной могиле. К этому времени гроб уже подняли. Он лежал поблизости на могильной плите, охраняемый несколькими полисменами; рядом стояли чиновники магистрата и другие представители городской власти? Рядом был другой гроб, новый, со сверкающими серебряными табличками и свежим крепом, окруженный молчаливыми горюющими родственниками. В нем лежал труп матери молодой девушки; назначенный час ее погребения миновал, но его отложили из-за неожиданного и поразительного открытия. Однако причин для дальнейшего откладывания не было, поэтому решили, что второй гроб будет опущен туда, откуда подняли первый; останки матери будут лежать под гробом дочери, а не над ним, как предполагалось первоначально! Сцена производила впечатление: в церковном дворе глаза увлажнились не только у родственников покойных.
Когда мисс Инглворт подошла к недавно откопанному гробу и увидела тело все в той же позе, в какой его обнаружил могильщик – никто не посмел потревожить его кощунственным прикосновением, – все заметили, как она вздрогнула и побледнела; казалось, она вот-вот потеряет сознание; ей пришлось опираться на руку своего жениха по пути к экипажу, куда она сразу направилась. По пути домой она выразила сожаление, что вообще поехала на кладбище; а он, чтобы подбодрить ее, ответил бодрым тоном:
– Элен, не думайте больше об этом! Вспомните, что когда мы в следующий раз вдвоем пойдем в эту церковь, у нас будет гораздо более приятный повод. Двенадцать месяцев! Ах, как это долго! Я почти решился оставить военную службу и с вашего согласия устроить свадьбу пораньше.
Он имел в виду их свадьбу, дата которой была уже определена; впрочем, не точный день? Потому что он зависел от времени возвращения молодого офицера с Мальты, где ему предстояло провести со своим отрядом 12 месяцев; уезжал он вскоре. Но не мысль о разлуке омрачала лицо его невесты; и меланхолическая улыбка, с которой она ответила, не была связана со словами жениха. С того самого мгновения, как девушка увидела страшное зрелище на церковном дворе: на лице ее лежала тень; и оставалась на нем не только в этот день, но и с перерывами появлялась впоследствии всю жизнь; когда девушка вспоминала об этом, ужас охватывал ее сердце.
* * * * *
Пошел почти год, и капитан Уолтер, освободившись от военной службы, вернулся в Англию. Подобно древним крестоносцам, он считал необходимым прежде всего приветствовать свою возлюбленную и направился к ней. Он знал, что она его ждет: незадолго до отъезда с Мальты он написал ей о своем возвращении и на почте в Марселе получил ее ответ. Но так как он не мог назвать ни дня, ни часа своего возвращения в Е., его не ожидал экипаж, и ему пришлось добираться до поместья Инглвортов в наемной карете.
По дороге он проезжал мимо церкви, расположенной немного в стороне от городка. Проезжая вдоль ограды кладбища, капитан с любопытством посмотрел туда, где двенадцать месяцев назад стоял с невестой у могилы погребенной заживо девушки. Но тут же увидел нечто такое, что заставило его вздрогнуть и приказать кучеру остановиться. За роскошной позолоченной оградой, окружавшей усыпальницу Инглвортов, была свежая могила. За оградой лежало несколько белых мраморных плит, очевидно, материал для надгробия.
На мгновение кровь у него застыла, сердце глухо забилось. Но только на мгновение. Вспомнив больную тетушку, капитан сказал самому себе: «Ах, значит она умерла. Жаль. Добрая