он писателем.
Иван относился к убогому сочувственно. Часто подкармливал, иногда помогал по хозяйству и всегда терпеливо принимал к прочтению распечатанные на принтере листки.
Но сегодня мастер пера пришел без рукописи. И каменщик загрустил, предчувствуя длительные разборки. Но куда ж деваться?
Всё вышло, как и предполагалось. Тяжко вздыхая, писатель умял две тарелки пельменей, после чего поднял на хозяина робкий взгляд брошенного щенка и завел повествование о своих горестях.
Это была старая песня. Иван знал ее практически наизусть и даже присвоил название «Темные силы нас злобно гнетут».
Но слушать все равно приходилось. Крест есть крест. Никуда не денешься. Терпи и неси.
– Самое скверное в современном издательском деле, – начал писатель, – это то, что книга перестала быть чем-то духовным. Она превратилась в обычный товар.
Тут он сделал широкий жест, и каменщик (от греха подальше) переставил бутылочку с кетчупом на свой край стола.
– Все хорошо знают, как торговать… ну, скажем, помидорами. В пакете все плоды должны быть одного размера, цвета, спелости и точно соответствовать тому, что нарисовано на обертке. Ибо читатель… в смысле, покупатель, сразу должен знать, что именно он берет. Это называется брэнд.
Поэтому книги сейчас издают сериями. «Кремль», «Древний», «Сталкер», попаданцы… Это упаковка. Всё, что внутри, абсолютно одинаково по содержанию, размеру, форме подачи и… э-э, спелости. Таков закон бизнеса. Купив одну книгу, читатель легко может предсказать содержание всех остальных. Это удобно.
Иван осторожно покосился на часы. Перебивать гостя было неразумно – собьется с мысли, начнет повторяться… В итоге, времени потребуется гораздо больше. Лучше потерпеть.
– Особенно хорошо то, – продолжал писатель, вдохновившийся вниманием публики, – что при таком подходе вкладываться в рекламу нужно только один раз. Для раскрутки бренда. А потом можно бесконечно, сотнями, вставлять и вставлять в эту серию новые и новые изделия. И читатель найдется! Потому что там все время стреляют, бегают, взрывают вертолеты… В общем, движуха. Никаких занудных размышлений или нравоучений. Весело!
– А теперь ответьте, – расхрабрившийся гость приподнялся и нацелил обличающий палец на хозяина.
– Я?
– Да, вы!
– Что именно?
– Ответьте: возможно ли при такой системе, появление нестандартно мыслящего автора, который творит индивидуально? Который не повторяет бесконечные перепевы на тему «Пиф-паф, ой-ё-ёй», а пытается донести до читателя что-то новое? Разумное, доброе, вечное?
Иван немного поколебался. Что сказать, чтобы не спровоцировать новый взрыв словоизвержения?
– Думаю, вы правы, – произнес он осторожно.
– Вот! – Страстно воскликнул писатель и обмяк в кресле. Песнь о страданиях кончилась, теперь можно было поговорить о деле.
– Вы сегодня без рукописи. Что-то случилось?
– А, –