которым не устоит ни одна стена, причем теневой стороной этой мысли являлось косвенное перекладывание на Мартина ответственности за возможные неудачи и срывы в тонком механизме общения с женщинами. «Пожинать лавры и ни о чем не беспокоиться. Что может быть лучше?» – пело и танцевало в его давно ожидающей любовных впечатлений душе.
Первые дни после их неожиданной встречи он ждал звонка Мартина с нетерпением, переходящим в некую навязчивую идею о том, что Мартин – это проводник, сталкер, ведущий его к запретной зоне исполнения желаний, где доступно то, что в реальной жизни получить нельзя. Он ждал звонка, но телефон упорно молчал. Сэм злился, никуда не выходил, чтоб случайно не пропустить свой шанс. День проходил за днем, вечер за вечером, но Мартин не звонил. Мир опьяняющих возможностей безграничного выбора самых красивых, недоступных женщин, который он примерял на себя, как новый смокинг перед первым выходом в высшее общество, откладывался на неопределенное время, а может, и вовсе отменялся. Жизнь казалась безрадостной и серой. Мираж терял свои очертания и пропадал в прошлом, оседая и загромождая память бесформенными образами. Сказочный мир, как ему и подобает, оказался нереализуем. Сэму стало скучно и обидно.
«Может, Мартин в своей обычной манере надо мной просто посмеялся, так сказать, очно и заочно, разыграл, превратил в фарс мою жизненную проблему», – думал он с раздражением, но с другой стороны такой черствости и бездушия от своего приятеля, которого он прекрасно знал, ожидать было трудно. Затем он начал подозревать, что Мартин, славившийся в школе своей безалаберностью, способностью все путать и забывать, просто увлекся чем-то другим, или потерял его номер телефона, или у него обострение «любовной лихорадки», – познакомился с очередной девушкой и уехал с ней за границу, мало ли что могло случиться с человеком, у которого семь пятниц на неделе. Обвинять себя в том, что он сам вовремя не среагировал и не взял координаты своего друга, было неконструктивно, а в справочном бюро, куда он, устав от невыносимого ожидания, все же позвонил через шесть дней, ему ответили, что такой абонент у них не значится. Это было странно и непонятно, но на следующий день раздался долгожданный звонок, и он наконец услышал голос своего приятеля.
– Привет, старина. Как живешь? Что поделываешь? – как ни в чем не бывало, затараторил Мартин. – Я о тебе помню, подготовил уникальный теоретический курс, без которого к практическим занятиям приступать бессмысленно, что тебе, как ученому, полагаю хорошо известно. Может, теория суха, может даже, древо жизни пышно зеленеет, но для того чтоб не обнаружить виноград слишком зеленым, нужно кое-что знать и понимать изначально. Кстати, надеюсь, ты согласен с тем, что знание материально, иначе за него не платили бы такие бешеные деньги в университетах, тогда объясни мне, дураку, то, что я сам понять никак не могу. Почему процесс обучения, передача знаний