не раньше? Почему на Мельнисе, видя приближающиеся корабли Диспенсеров, не забили тревогу? Неужели они всерьез рассчитывали справиться с атакой имперского флота, не обращаясь за помощью?
– Мы задавались этим вопросом, – ответил Марк. – Но на протяжении всех этих трех дней мы не получали никаких сигналов из системы Каас. Когда наши люди прибыли на Мельнис, база задыхалась в огне, творилось самое настоящее безумие. Разумеется, мы попытались добраться до администрации, других пунктов управления, откуда с нами и должны были связаться, но все они были уничтожены в первую очередь.
Замерев, я задумчиво посмотрела на Марка, активно соображая.
– Говоришь, уничтожены все до единого?
– И камня на камне не осталось. Все филиалы администрации буквально стерты в порошок и… – Марк прищурился: – Мне не нравится этот твой взгляд!
Уловив краем глаза вкрадчивое движение операционки, я с разворота ударила правой ногой по ее коленям, после чего, пригнувшись, обхватила их двумя руками и повалила ее на пол.
– Десять, – бросила я, тяжело дыша, и, приподняшись на коленях, торжествующе посмотрела на Марка. – Кажется, мне как можно скорее нужно найти Дору.
Алик был прав, когда сказал, что одно присутствие Доры оживляло геологический отдел так, что буквально каждый из присутствующих стоял на ушах. Обладая нечеловеческой работоспособностью и концентрацией, она круглые сутки, словно тень, перемещалась от одного экрана до другого, уделяя внимание одновременно десяткам задач, держа в голове каждую цифру и схему и ни на миг не давая спуску даже самым рядовым сотрудникам. За неделю мне так и не удалось застать момент, когда она, окончательно выбившись из сил, позволяла себе несколько часов сна. Честно сказать, я все больше склонялась к мысли о том, что она и вовсе не человек, а операционка.
Добравшись до геологического отдела, я обнаружила Дору в считаные секунды и мысленно поблагодарила природу за ее великаний рост. Времени на то, чтобы переодеть тренировочную форму, не было, поэтому я направилась к ней прямо так – в прилипшем к телу защитном костюме и со взмокшими, взъерошенными волосами. Заприметив меня за несколько метров, Дора, словно предчувствуя неладное, нахмурилась и будто еще больше вытянулась в высоту.
– Сколько пунктов управления было уничтожено на Мельнисе? – с ходу спросила я.
За несколько дней работы я хорошо усвоила то, как сильно Дора не любила рядовые формальности и вежливое словоблудие, а потому предпочитала переходить к сути с первых секунд разговора.
– Все, – обернувшись, ответил за нее Арон, худощавый долговязый парень из подразделения спутниковой разведки, – все до единого. Ничего не осталось.
– Все – это сколько?
– Наши корабли сели на Мельнисе спустя примерно пять земных часов с того момента, как их сигнал пропал, – отрезала Дора. – Все четыре пункта управления, включая два подземных, были разрушены до основания. Если бы у нас даже было время разгрести завалы, вряд ли бы там хоть что-то уцелело.
– Уцелело, потому