знакомы – предложил его заступник и протянул руку – Гриша, по фамилии Бурлаков. По батюшке меня еще рано величать» – шутливо добавил он.
Рука у нового знакомого была сухой и теплой, необычайно жесткой, словно Васька пожал не человеческую руку, а теплый кусок металла. Ростом Григорий был выше Васьки на голову, выше среднего. Худощав. Светлые, выгоревшие, коротко стриженные волосы. Продубленное солнцем и ветром удлиненное лицо, напоминающее ему образ человека, где то ранее встречаемого, темные печальные глаза с укоризной.
«Да он на Христа лицом похож!» – сделал для себя открытие Василий.
Григорий вынул из тумбочки початую бутылку «Столичной», банку рыбных консервов и два кусочка ржаного хлеба. Все аккуратно разложил на маленькой салфетке.
«Один момент – сказал он – схожу сполосну стаканы».
Через несколько минут Григорий вернулся с чистыми стаканами. Стоя налил по полстакана водки, молча кивнул, приглашая Ваську взять стакан, и сказал:
«Выпьем, Вася, за начало твоей службы и продолжение моей!»
Так судьба свела двух совершенно непохожих друг на друга, девятнадцатилетнего призывника Чернышева Василия Ивановича и двадцатисемилетнего Бурлакова Григория Петровича, человека проехавшего, за свою сравнительно короткую жизнь, почти весь Союз, прошедшего по его словам, Крым, Рим и медные трубы, и еще много чего, сразу не расскажешь.
Новый Васькин знакомый оказался прапорщиком Н-ского отдельного охранного батальона, он приехал в их район за пополнением. Из его короткого рассказа, Чернышев понял, что ему предстоит охранять зэков. Батальон численностью свыше тысячи человек охраняет три лагеря полосатиков, и один женский. На этом рассказ Гриши закончился. Он отвернулся к стене и уже засыпая, сказал:
«Ложись салага здесь. Сержант отпросился к девкам и его кровать свободна. В общей комнате тебе не выспаться, ваша шпана устроит тебе темную и вместо родной части попадешь ты, Вася, в лазарет» – на этих словах Григорий затих.
Василий прилег на койку и вскоре спал богатырским сном. Разбудил его крик:
«Подъём!»
Началась Васькина служба во внутренних войсках Великого Союза. Призывники, человек двадцать пять, толпились во дворе. У всех был растерзанный вид, старая поношенная одежда и сидоры набитые доверху домашней снедью. На улице, за оградой, стояли редкие провожатые, в основном из райцентра. На крыльцо вышел прапорщик Бурлаков, за ним сержант срочник с огромным, начинающим наливаться синевой, фингалом под глазом. Видно парень время даром не терял. В остальном сержант походил на плакатного воина родной Советской Армии. Сержант подошел к Ваське и сказал с угрозой, показывая кулак:
«Ну, салага, теперь ты мой, этот кулак будет гладить тебя три раза в день!»
Только сейчас до Чернышева дошло, что вчера в потемках, ему под руку попался не призывник, а сержант из команды «покупателей». Так называли принимающих от военкоматов