тонированные стёкла заглядывать в салон. Не единожды останавливаемый полицией за тонировку, Андрей предпочитал платить гаишникам, но тонировку так и не снимал. Она скрывала их со Светланой, от посторонних глаз во время встреч на природе, и сейчас, как нельзя пригодилась.
Отвратительные рожи заглядывали в окна, одна страшнее другой. Обросшие и безбородые, с раскосыми глазами, лохматыми копнами чёрных засаленных волос, в каких-то шкурах и зимних малахаях. Грязные руки гладили стёкла и дёргали ручки дверей, беззубые чёрные дыры разинутых ртов издавали нечленораздельные звуки и брызгали на стекло слюной.
Неописуемый страх охватил Андрея Владимировича, от озноба пробежавшего по спине, кажется, зашевелились даже волосы на затылке.
– Это же мертвецы с брошенного кладбища, – пронеслось в мозгу, – какие мерзкие, неописуемо гадкие создания! Бродят ночью по округе в поисках людей и крови – вурдалаки!
Вспомнился фильм «Вий», где такие же проворные, ужасные существа, выползшие из всех щелей, утащили несчастного бурсака Хому.
– Утащат в своё болото, как пить дать, утащат и сожрут! – говорил один голос внутри самого Андрея. – Такого же не может быть, это всё выдумки, галлюцинации Гоголя! – не соглашался другой. – Какие ещё галлюцинации? Вон они реальные, за окнами! – вновь усмехался первый, – разобьют стекло и всё! Был, и нет! Не верь! – реалистично вещал второй, – тебе всё это снится – это сон! Проснись, и всё исчезнет!
Очнувшись от оцепенения, Андрей Владимирович мгновенно завёл мотор, включил фары и под вой воздушного сигнала, рванул машину с места.
Но далеко уехать не удалось, не проехав и километра, заросшая колея упёрлась в непроходимый завал. Когда Андрей на узкой дороге, с трудом, всё же развернул тяжёлую машину, прямо перед капотом на землю грохнулось большое сухое дерево. В свете фар, из-за завала выглядывали мерзкие физиономии прежних неизвестных существ.
– Надо ждать утра, – снова вспомнил фильм Андрей Владимирович, – с первыми лучами солнца вся эта нечисть исчезнет в своём болоте. Совершенно неожиданно для себя стойкий атеист и член партии в прошлом, недавно покрестившийся по настоянию жены, размашисто перекрестился со словами, – Господи, спаси и помилуй! Помоги Господи!
Сидя в тиши автомобильного салона, вглядываясь в тревожную пустоту ночи, Андрей мысленно разговаривая с самим собой:
– Если бы мне кто-то рассказал нечто подобное, никогда бы не поверил и посчитал рассказчика или сумасшедшим, или законченным вруном. И мне, вероятно, также не поверят!
Заметив пульсирующий зелёный огонёк видео регистратора с инфракрасной подсветкой на лобовом стекле, обрадовался:
– Оказывается, всё это время прибор записывал происходящее. Прекрасно, это и будет подтверждением моих рассказов! Если я вообще выберусь отсюда живым и невредимым! – с каким-то безразличием о себе, подумал Андрей Владимирович.
Всю