спасибо, – разум старшего монаха окончательно успокоился. – Да, вы правы. Там и правда была тишь да гладь, как будто все беды обходили их стороной. Нам даже удалось немного отдохнуть. Но когда мы двинулись дальше, то обратили внимание, что за нами будто следят. И через какое-то время едва заметная слежка обратилась в погоню. Ну, а ещё позже началась песчаная буря, мы потеряли Рёки из виду, а нас с Харосом нагнали и схватили. Какой-то Честер с целой оравой людей.
– Весь обросший, словно обезьяна с дебильной ухмылкой? – на лице Герцога появилось заинтересованное выражение.
– Да. Откуда вы знаете? – быстро вставил Харос, заметив, что его друг уже не в лучшем для беседы состоянии.
– Это, скажем так, банда, которая орудует там уже больше года.
– Понятно… Только вот этот Честер сказал, что их наняли, а потом нас просто пытали. Мы ничего не знали, да и красть у нас было нечего. Наверное, кто-то настолько ненавидел монахов, что и до туда дотянулся.
– Всё несколько проще, чем вы думаете.
– В каком смысле?
– На самом деле, их никто не нанимал. Это была группа умалишённых каннибалов, которых и людьми-то не назовёшь. Одна из. Они охотились на ничего не подозревающих монахов, жрецов и прочих, кто имеет хоть какое-то отношение к любой из религий. Поклонялись какому-то своему божеству, а в жертву приносили ещё живых, измученных, напуганных и запутавшихся людей. А то, что оставалось, доедали сами. Думали, что всё это делает их сродни мраморной говядине, – на лице Герцога сияло отвращение. – Обычно, они выслеживали жертв и хватали пока никто не видит. Поэтому их никто и не мог найти. А с вами они допустили огромную ошибку. По этим-то следам Сэммер со Смэшшетом вас и нашли. И, полагаю, психопатам этим пришлось помучиться перед смертью.
– Они со всеми, кто стоит у них на пути, так жестоко разделываются? – медленно и несколько грубо спросил Ганат.
– Отнюдь. Если я угадал, а по вашим глазам видно, что так и есть, то это скорее исключение. Этот Честер со своей бандой на так давно забрали с собой зятя и племяшек Смэшшета, а сестру изнасиловали и искалечили, решив по каким-то своим причинам оставить умирать. А у нашего бывшего хирурга кроме сестры, её мужа и детей никого больше не осталось. Да даже, если бы и осталось, роли это не играет. Поэтому, по моему мнению, он всё сделал правильно.
– Знаете, нас с самого детства учили, что ненависть и месть ни к чему хорошему не приводят… и лишь порождают следующий цикл… Поэтому до недавнего момента я хотел в это верить… И даже верил несмотря на то, что слышал и о чём читал. Но сейчас, когда на нас свалилось всё это… и история Смэшшета… Я просто не понимаю, что чувствую, – медленно выдавливал из себя поддатый Ганат, подливая в свой бокал ещё.
Герцога хотел было остановить уже опьяневшего монаха, но его опередил Харос:
– Не надо. Пускай. Он всегда всё держит в себе, пусть хоть так выговорится.
– А я уже сказал всё, что хотел. Извините, – выпив ещё бокал, тихо проговорил Ганат.
– Знаете,