3
– Добрый вечер, – вежливо поздоровалась я. – Рада с вами познакомиться.
– Стелла, Лоя, это моя супруга Зоя Васильевна и ваш брат Кай.
Жена хозяина презрительно скривилась и ответила:
– И ты считаешь нормальным поселить в нашем доме своего приблудыша?
Я застыла на месте. Если она говорит такие оскорбительные слова в нашем присутствии, то что же было до нашего появления?
Я закрыла уши Лои ладонями. Не хочу, чтобы она слушала такое! Не хочу, чтобы у нее развивались комплексы.
– Зоя, я всё решил, – сказал Яков Григорьевич. – Девочки остались без матери. Без дома. Без средств к существованию. Лоя – моя кровь, и я должен сделать все возможное, чтобы она ни в чем не нуждалась.
– Ну, конечно! – всплеснула руками Зоя. – Решил сам, не посоветовавшись с нами. Кай, а ты чего молчишь?
Я осмелилась взглянуть на парня. Он испепелял меня жгучим взглядом. Как будто я задолжала ему кучу денег или того хуже – оскорбила его. Но ведь ничего такого я не делала. Так за что он меня ненавидит?
– Девочки, садитесь за стол, – сказал Яков Григорьевич.
Мы сели, но ужинать под пристальным взглядом домочадцев я не смогла. Сидела, уставившись в пустую тарелку, пока Пожарский-отец не положил на нее кусок жареного стейка.
– Приятного всем аппетита, – произнес он, будто не замечая гнетущей атмосферы, повисшей в гостиной.
– Яков, ты не можешь так с нами поступить, – зло проговорила Зоя Васильевна.
Пока ее внимание приковано к мужу, я могла ее рассмотреть. Ей чуть больше сорока, ухоженная блондинка, немного поплывшая фигура и одутловатое лицо. Кажется, она не прочь выпить на сон грядущий бутылочку вина.
– Как, Зоя? – вскинул брови Пожарский.
– Притащить в наш общий дом этих… – она кинула брезгливый взгляд на Лою, а затем на меня и добавила, – оборванок.
– Закрой рот и ешь! А лучше выпей!
Яков Григорьевич взял бутылку с вином и раздраженно плеснул ей в бокал. На Кая я боялась даже смотреть, но чувствовала на себе его пытливый взгляд.
– Кай, скажи что-нибудь! – выдохнула Зоя Васильевна.
– А знаешь, мам, я не против, чтобы они пожили у нас, – вдруг сказал Пожарский-сын.
– Как это не против? – возмутилась мать.
Я с удивлением посмотрела на парня и обнаружила в его глазах хищный блеск, от которого мне сделалось не по себе. Парень что-то задумал против нас! Я вижу это по его лицу.
Лишь бы малышку не тронул… Она ведь еще совсем ребенок, который потерял мать и не понимает, что происходит. Почему эта тетя так злится на нас, а брат даже не поздоровался.
– Молодец, Кай, – сказал Яков Григорьевич. – Наконец, в этом доме прозвучали слова взрослого мужчины.
– Ну всё, хватит с меня! – Зоя Васильевна с шумом отодвинула стул, на котором сидела, и вышла из-за стола.
Прихватив с собой бутылку вина, она принялась подниматься по лестнице, цокая тонкими каблуками по белому мрамору.
– Надеюсь, ты поможешь Стелле освоиться в нашем доме и покажешь город, –