И ощутил себя лежащим на дощатом полу.
Да, жжёный пёс, как хреново-то мне…
Всё та же аудитория, Гром сидит перед ступенями, прислонившись спиной к парте. А я валяюсь, и, судя по гудящей голове, приложился при падении неплохо.
Чёрные сапоги удалялись от меня, стуча каблуками.
– Что делают чушки в академии? Если он даже взгляда выдержать не может, что будет делать перед порталом? – ворчал оракул.
Когда он поравнялся с Фёдором, то потрепал того по плечу.
– Советую чайку крепкого, – совсем по-отечески произнёс он, – Родовая вещица есть?
Фёдор, выглядевший так, будто перетаскал целый состав мешков, только кивнул.
– Правильно. Берёшь её, и к своему вертуну под свою луну, – оракул убрал руку, – Быстро пройдёт.
– Так… точно, господин… офицер.
Больше оракул ничего не сказал, только молча поднялся вверх. Хлопнула дверь.
Я закашлялся, уперевшись лбом в пол. Подтянул ноги, стал вставать. Приложило меня здорово, но я впервые почувствовал, что надо мной больше не висит незримый меч судьбы.
По крайней мере, хоть какая-то свобода действий.
– Да, хреновастенько… – Фёдор упёрся затылком в парту, – Помню, маленький был. У нас в усадьбе тоже Иной… вселился.
Он сжал кулаки.
Дружить я с ним не планировал, поэтому момент такого откровения не оценил.
– В хрен у Васеньки вселился? – зло ответил я и, рыкнув, встал.
На миг потерял равновесие, но, побалансировав немного, всё же устоял.
Фёдор смотрел удивлённо:
– Ни хрена себе, – он явно заревновал к моему успеху, выкинул руку вверх, цепляясь за парту, и с рёвом стал подниматься.
Когда у него это получилось только с третьей попытки, я понял, чему он удивился. Судя по всему, безлунь вообще должен валяться без сознания пару дней, если уж он, утренний маг, не может оправиться.
Впрочем, меня теперь Фёдор меньше всего интересовал. Мне следовало как можно скорее сообразить, что делать дальше.
Для начала, нужно спокойное место…
Кое-как пройдя до парт и, опираясь на них, я стал заволакивать ноги на ступеньки. Твою же псину, вот что бывает, когда работают с грязной псионикой.
Они в этом мире вообще не знают, что такое – чистить потоки. А зачем, если они такие мощные?
Мы в нашем мире набираем псионику, как отмыватели золота в на берегах рек, по крупице вымываем через сито. А в этом мире работают бульдозерами. Загребают, зная, что источник бесконечен, и руда невероятно богатая.
Да, жжёный псарь, мне надо поскорее подключиться к этому источнику.
Надо просканировать чакры в теле. Если нижнюю видно, и до других доберусь, восстановлю потоки. Хотя начинать работать с нижней чакры – то ещё извращение.
Надо узнать, что за мир, и как отсюда выбраться. Я так-то и на своей родной Земле себя неплохо чувствовал. Отец там, наверное, с ума сходит.
А ещё мне надо передать сведения о машине-псионике нашим умникам, и пусть думают. Теперь-то сразу стала понятна та серия нападений капитов